Ловко устроено

Я погасил свет в своей комнате и выглянул наружу. Ветер со страшной силой свистел, продувая старый городок, и производил странные звуки. Было темно, как в печи. Я опустил шторы на место и подошел к зеркалу. Мне казалось, я правильно рассчитал, каким должны представлять Лодса люди, не знающие его внешности.

Я надел на себя яркую рубашку. Я был не очень спокоен, потому что ввязался в историю, немного рискованную.

Я прибыл в Голландию с моим американским паспортом, но зарегистрировался в отеле под именем Вилли Лодса. Я совершенно не был уверен, что голландский полицейский не попросит у меня удостоверения личности и, если это случится, то при существовавшей здесь обстановке подручные мистера Гитлера, расположившиеся на границе, сразу же бросят меня в тюрьму, как подозреваемого в шпионаже. Даже если я им объясню, кто я на самом деле, это, вероятно, не улучшит моей судьбы.

Вы, может быть, видели картины старых голландских мастеров, изображавшие старые города. Такой же и Депфцил. Это место не имеет никакого отношения к войне, но сейчас здесь происходили странные вещи. Жители города не совсем понимали, кто виновник всего этого, но'все были взволнованы и обеспокоены. Вся атмосфера была пропитана беспокойством.

Я достал из чемодана свою последнюю бутылку виски и принял изрядную порцию, потом достал свой «Люгер» и сунул в кобуру под мышкой.

Настало время заняться бизнесом.

* * *

Я шел уже более десяти минут, когда внезапно появилась луна. Это помогло мне сориентироваться. Я шел быстро, держась в тени, потому что по всем дорогам, ведущим в порт, располагались часовые полиции и армии. Им могло не понравиться мое лицо.

Шагая, я молил доброго бога, чтобы он направил меня на верную дорогу к зданию филиала фирмы «Глэдис, Накаров и Хол». Сегодня днем у меня состоялся небольшой конфиденциальный разговор с консулом Соединенных Штатов Америки. Консул, насколько мог, объяснил мне, как ориентироваться в этой местности.

У меня было предчувствие, что эта ночь станет для меня роковой.

Наконец я дошел до небольшого двухэтажного здания. Крупными буквами на фасаде было выведено: «Глэдис, Накаров и Хол». Я надвинул поля шляпы на один глаз и пересек шоссе. Как раз в этот момент открылась небольшая дверь, и из нее вышли два человека, которые повернули в сторону города.

Я подождал немного, потом пошел следом за ними. Мужчина был очень высок, а у женщины фигура казалась такой, как нужно, и, надо сказать, у нее была очень приятная походка.

Этот тип, возможно, был Глэдисом, а так как его-то я и хотел видеть, то все вышло весьма удачно.

Они явно не торопились, можно даже сказать, что они шли прогулочным шагом. Девица просунула свою руку под руку парня. Им, вероятно, было хорошо друг с другом. Они сначала повернули на улицу направо, потом налево. Наконец, остановились перед освещенной дверью и вошли в дом.

Когда я, в свою очередь, дошел до двери, то заглянул через занавески в небольших белых и красных квадратиках и увидел, что это – таверна. Обычный декор для заведения такого типа этой страны: дубовый паркет, дубовые панели, толстые балки на потолке, старые гравюры и старинные горшки. Место, где американские туристы любят фотографироваться, чтобы повесить фото у себя на стене, когда вернутся домой.

Я быстро обежал взглядом помещение, и у меня внезапно перехватило дыхание. Парень, за которым я следил, сидел за столом спиной ко мне, а напротив него, что-то с живостью говорившая, сидела его спутница. Это была та самая девочка, которую я обнаружил однажды в отеле «Сент-Анн» и которая шарила в ванной комнате у Джуанеллы. Я готов был держать пари на целый ящик виски против бутылки лимонада, что эта была приятельница Лодса.

Я не мог оставаться здесь, около двери. Я перешел через дорогу и устроился в тени какой-то двери, находившейся точно напротив, и стал ждать, когда они выйдут. Это продолжалось около двадцати минут, во время которых я глубоко задумался о жизни вообще и житейских сюрпризах, в частности.

Вы должны понять, что я был недоволен собой. Я приехал в это место с намерением выдать себя за Лодса и вот прямо попадаю на единственную куколку, на ту, на которую не следовало попадать, на девицу, которая будет вопить на весь мир, что я могу быть кем угодно, но только не Лодсом.

Наконец, они вышли из таверны, а я, как тень, последовал за ними. Они вышли на главную улицу, преодолели несколько поворотов на маленькие улочки и, наконец, пришли к небольшому отелю. Я видел, как этот тип попрощался с девицей и продолжал свой путь.