Ловелас в законе

Почему Никита вдруг так прикипел к ней, вдохнул ее запах и пропал как околдованный? Что это с ним случилось? Может, у Вероники какие-то волшебные духи с убойными феромонами?

— Ну так что, едем? — спросил Никита.

— А Саша заметит?

— И что?

— Ты даже не представляешь, что с тобой будет.

— А что со мной прежде было?

— Тогда он один был.

— А сейчас?

— Ну, ко мне-то он один ходит, а вообще…

Никита пожал плечами. Третий день они за Перекатниковым ездят и ничего такого за ним пока не заметили. Дом, работа, любовница. Только на этих вот китах вроде бы и держалась его жизнь. И никуда эти киты не плыли, за собой не вели. Конечно, можно аккуратно поговорить с Вероникой, исподволь вытянуть из нее информацию. Но Никите почему-то не хотелось уподобляться проститутке, которая в постели развязывает клиенту язык.

— Он такими делами ворочает! — проговорила девушка без всякого подталкивания с его стороны.

— Какими?

— Там у него такие… — сначала Вероника понизила голос, затем и вовсе замолчала.

Она поняла, что хватила через край, глянула вверх, как будто где-то там, на лестнице, мог находиться Перекатников и подслушивать их разговор.

Потом барышня посмотрела вниз, в окно, которое находилось на уровне межэтажной площадки, и сказала:

— Смотри, уезжает.

Она показала рукой на стекло, но Никита и сам увидел, как черный «БМВ» Перекатникова тронулся с места.

— Не дождался, — заявила Вероника и улыбнулась с явным чувством облегчения, но вместе с тем и как-то виновато.

У Никиты защемило где-то глубоко в груди. Саша имел на Веронику все права, мог с ней и спереди, и сзади. Она должна была покорно все это сносить и даже получать удовольствие. Но если раньше такое положение вещей воспринималось им как нечто само собой разумеющееся, то сейчас Никита думал об этом как о покушении на свое мужское достоинство.

— Пойдем? — то ли у него, то ли у самой себя спросила она.

Никита кивнул, обнял ее и повел вверх по лестнице.

На ходу он спросил совершенно спокойно, как о чем-то мелком:

— Вдруг вернется?

— Нет. Если он уехал, то все. До завтра.

— Хорошо, пусть пока живет. До завтра.

В кармане у Никиты зазвонил телефон.

— Ты где? — вкрадчиво спросил Стас.

Яшин усмехнулся. Наверняка Угар уже отстучал информацию о его похождениях.

— В командировке.

— Давно пора. У нас уже все готово.

— Очень хорошо, — сказал Никита, отключил телефон и сунул его в карман.

— Кто там? — открывая дверь, спросила Вероника. — Из Москвы?

— Да, есть там одна.

На Никиту вдруг накатила тоска. Еще совсем недавно он думал о Даше чуть ли не с нежностью, звонил, сказал, что хочет ее. Это прозвучало чуть ли не как признание в любви. А сейчас она казалась ему гирей на ноге. И дело тут было вовсе не в Даше, а в нем самом. Крыша у него с возрастом прохудилась, сначала на Даше течь дала, теперь вот Вероника. А завтра он снимет какую-нибудь Машу, прижмется к ней и не захочет уходить. Крышу нужно чинить, пока она совсем не расклеилась. От соплей.

— Жена? — спросила Вероника и попыталась улыбнуться, но вышла у нее какая-то гримаса.

— Нет.

— Пока нет?

— А как у тебя с Сашей?

Вероника вздохнула, взяла айфон, лежащий на трюмо, глянула на дисплей, пролистнула. В этот момент телефон и зазвонил.

— Саша!

Она собиралась ткнуть в телефон пальцем, но Никита ее удержал и сказал:

— Ты еще не вернулась.

— Ну да. — Она осторожно вернула смартфон на место. — Знал бы он, с кем я заблудилась, — тихо проговорила Вероника и заговорщицки глянула на него.

— Это называется заблудиться, да? — полюбопытствовал Никита.

— А разве нет?

— А вдруг ты стала на путь истины? — произнес парень.

Его осенила хорошая мысль, но лучше было бы держать ее при себе. Вдруг Вероника решит, что он готов вести ее под венец? Тем более что Никита уже фактически позвал ее за собой, даже номер в гостинице собирался снять, чтобы она не попала в лапы к Перекатникову. Но это была минутная слабость, Никита должен перебороть ее. Хотя бы ради того, чтобы не чувствовать себя козлом перед Дашей. Она ведь ни в чем перед ним не виновата. Ну, если не считать некоторых моментов.

— Истина — это палка о двух концах, — услышал он и сказал:

— Я как раз думаю об этом.

— У тебя сегодня дела есть? — спросила Вероника, задумчиво глядя на телефон.

— Если позвонят, то да, появятся.

— А если нет?

— Если тебе страшно со мной, то я могу уйти прямо сейчас.

— Мне страшно?! — встрепенулась она.

— Нет?

— Ну, страшно. Саша просил. Я обещала…

— Что обещала?

— Если вдруг ты появишься, позвонить ему.

— Позвонишь?

Вероника посмотрела на него, как маленькая девочка, у которой плюшевый мишка остался вдруг без лапы. Даже щека ее дернулась, как будто она собиралась расплакаться. Девушка подошла к Никите, обняла его, прижалась, ткнулась губами.

— Это что, поцелуй Иуды? — спросил он.

— Да ну тебя! — Она и хотела оттолкнуться, но не смогла.

— Сколько он тебе обещал заплатить за это?

— Три миллиона долларов.

— За меня?!

— Размечтался! — Она все-таки оттолкнулась от него, зашла на кухню, увлекая Никиту за собой.