Ловчий

Я кивнул ей и сразу перевёл взгляд на причал. Трое псов ещё шевелились и стонали, но девочек и гвардейцев с монахами там уже не было.

— Все равно найду… — я сплюнул кровь и снова попытался встать.

Тело немилосердно ломило, в груди при каждом вздохе раздавался противный хрип, из носа струйками стекала кровь, но, к счастью, ноги постепенно оживали. Правда, ни со второй ни с третьей попытки подняться всё равно не получилось.

— Жив? — пошатываясь, едва переставляя ноги, ко мне подошла воительница и протянула руку.

— Благодарю, псица… — не приняв помощи, я стиснул зубы и встал.

— Мы в расчёте, — коротко бросила воительница. — Я видела, как твоих девочек утащили в портал, но помешать не смогла, была далеко. А пока добиралась, всё уже закончилось… — она подняла руку и показала на одного из иноков. — Есть живые, можно допросить. Только… только они тебе ничего не скажут…

— Сейчас проверим… — опираясь на саблю, я поковылял к раненому.

Тихонечко подвывая и оставляя за собой полосу почти черной крови, инок попытался куда-то ползти. По инерции, потому что вряд ли уже осознавал, что с ним случилось и где он находится.

— Куда портировались белоризцы с девочками? — я наступил ему на ступню, затем прижал острие клинка чуть пониже затылка.

Но так и не дождался ответа.

— Доброй дороги… — ткнул саблей и пошел к другому.

Убил не из злости или обиды, а ради милосердия, чтобы избавить от мучений.

— Куда портировались монахи с девочками? Сразу в Вышеградскую резиденцию Синода, или?

— Тычь… — второй инок благостно и счастливо улыбнулся. — Со мной Старшие Сёстры, а с тобой?

— Не знаю, — честно ответил я и тоже отправил его в Пределы. — Доброй дороги, тебе пёс…

С третьим поговорить не успел, он умер ещё до того, как я к нему подошёл.

След оборвался. Не вполне понимая, что буду делать дальше, я присел на первый попавшийся ящик и уставился на воду.

Натужно постанывая, рядом со мной села воительница.

— Вряд ли они портировались прямо в Вышеград…

— Тогда куда?

— Не знаю… — тихо ответила Радослава. — Но точно за Пределы Стоозерья, потому в этих местах у белоризцев нет обителей… — и вдруг ткнула рукой в сторону полузатопленного корабля. — Смотри…

Я тоже успел заметить какое-то движение в провале изуродованной судовой надстройки.

— Выходи…

Никто не ответил.

— Выходи, сказал. Не трону.

— Поклянись, Старшими! — пискнул из рубки совсем мальчишечий голос.

— Даю свое слово. Этого хватит. Иначе…

— Выхожу, выхожу… — по пояс в воде, из надстройки на палубу выбрался совсем молодой парнишка в рыбацкой вязаной шапочке. Он непрерывно вытирал нос рукавом своей войлочной курточки и весь трясся, словно стоял голышом на сильном морозе.

— Кто ты?

— Л-лекса… — звонко стуча зубами отрапортовал мальчишка. — Матрос… значитца… на «Силе ветра». Был…

— Чей корабль?

— Дык… Федоса Бурша, купца из Вышеграда… наш и «Роза Фагории» — паренёк показал пальцем на торчащую из воды обломанную мачту и злорадно добавил: — Были… Нас того… синодские зафрахтовали, значитца, чтобы доставили сюдой, а тутой вона что… Сначала нежить… а дальше как закрутило… «Розу» так вообще вздёрнуло над водой саженей эдак на сотню, а потом как трахнуло… Ну а потом ты всех… того…

Он хлюпнул носом и замолчал.

— Видел всё, значит?

— Не-а… — парнишка согласно кивнул, а потом зажал себе обеими руками рот.

— Не бойся, — ласково проговорила воительница. — Расскажи, может слышал от белоризцев чего? Нам надо знать, куда они отправились…

— Не ведаю… — Лекса отчаянно замотал головой и тут же принялся сбивчиво рассказывать. — Когда вернулись да увидели, что кораблям крышка пришла, чегой-то бормотали… мол… до Вышеграда не достанет… мол, сильно смущаются передельные… зефиры…

— Возмущение эфира, — перевела псица. — В Стоозерье всегда так. Портация на большие расстояния здесь очень опасна. Да и на короткие, тоже. Поэтому синодские приплыли сюда на корабле, а не через портал.

— Вот-вот! — радостно подтвердил Лекса. — Точь-в-точь толковали. А тот, что с длинной палкой… мол, давай тогда в Бор… Боров…

— Боровицкую падь? — с тревогой в голосе подсказала Радослава.

— Истинно милсдарыня! — мальчик торжественно осенил себя знаком Старших Сестер. — Вы, милсдарыня, как сами… того, здесь были… Так и сказал, тама, мол, есть сильный маяк, мол, точно попаду… Оттуда, мол, уже видно будет, либо зефиры угомонятся, либо еще чевой-то… Но другие спорились с ним… всё хотели добыть лодку али баркас какой и идти рекой… Ну а дальше вы, милсдарь, пришли… и тогой…

Я посмотрел на воительницу.

— Где эта падь?

— Сравнительно недалеко, в полусотне верст отсюда. Но…

— Что, но?

— Там…

Она недоговорила. У нас за спинами раздался женский визгливый голос.

— Побили! Как есть, спасителей наших побили, святотатцы…

Я обернулся.

— Я видела, видела!!! — истошно голосила неизвестно откуда взявшаяся в порту дородная женщина в разорванном и испачканном блевотиной платье.