Лорд и леди Шервуда. Том 2

– Суди сама. Девушка с твоим именем и состоянием вдруг оказывается среди тех, кто отвержен законом и преследуем властями. И не просто оказывается, а хочет стать и становится одной из них! Разве это не вызывает удивление и непонимание?

– А как же вы сами – ты и Робин?

Понимая, что она хотела сказать этим вопросом, Вилл пожал плечами:

– Между нами и тобой есть одно различие: мы с Робином несколько лет жили среди незнатных людей, занимаясь теми же трудами, что и они. Нам понятны их заботы, беды и радости, а ты попала сюда из другой жизни, словно королевская дочь, сбежавшая из дворца в лес.

– И в этом вся причина твоего недоверия?

– Нет. Даже не в том, почему ты предпочла Шервуд какой-нибудь женской обители, что было бы более естественным для знатной девицы, нуждающейся в покровительстве и защите. Я достаточно хорошо изучил тебя, Марианна, и прекрасно понимаю, что жизнь в монастыре не для тебя. У тебя слишком независимый и гордый нрав, а сила твоего духа скорее подходит мужчине, чем женщине. Именно эти качества и толкают тебя к оружию. При твоей внешности это довольно забавно, но и только. Дело не в этом. Я часто задумываюсь, что с тобой произойдет, если ты вдруг окажешься в руках шерифа или сэра Гая.

– То же, что и со всеми, – резко ответила Марианна.

Вилл с сомнением покачал головой:

– Не уверен! Даже Кэтрин, которая не брала в руки ничего острее кухонного ножа, не получит от них пощады. А вот ты, наверное, окажешься желанной гостьей, которую слегка пожурят и простят. Это соображение и не позволяет мне доверять тебе полностью.

– Это всего лишь соображение, как ты сам справедливо заметил, – прохладно сказала Марианна, – для которого нет никаких оснований.

– Никаких? – Вилл иронично выгнул бровь, с усмешкой посмотрев на Марианну. – А дружба шерифа с твоим отцом?

– Да, очень крепкая дружба! – невесело рассмеялась Марианна. – Которая закончилась так же, как и вражда сэра Рейнолда с вашим отцом.

Вилл склонил голову, признавая некоторую справедливость ее слов, но после недолгого раздумья решительно отмел довод Марианны:

– Нет, Саксонка! Наши отцы сильно отличались друг от друга, и отношение сэра Рейнолда к ним было далеко не одинаковым. Граф Альрик властью и волей связывал его по рукам и ногам, стоял ему поперек дороги, а сэр Гилберт оставался в стороне и ничем не мешал. Сэр Рейнолд сам организовал заговор против графа Альрика, но, я уверен, что против сэра Гилберта он ничего не затевал. А если бы что-нибудь прознал, то даже вмешался бы, чтобы спасти твоего отца.

– Какой смысл говорить о том, что могло быть, но не случилось? И какое отношение это имеет ко мне?

– Самое прямое! Вместо графа Альрика сэр Рейнолд получил Робина. От такой перемены шерифу не стало легче. Напротив! Ведь Робин не связан законами – только собственными принципами, при этом он обладает не меньшей властью и уважением, которыми обладал отец. Поэтому сэр Рейнолд ненавидит его столь же сильно, как ненавидел графа Альрика. Иное дело – ты. Не питая неприязни к сэру Гилберту, он и к тебе не испытывает злых чувств даже сейчас. Ну что поделать – заблудшая овечка, которую надо пожалеть и простить!

– Может быть, ты и прав, но только в отношении сэра Рейнолда, а не Гая Гисборна! – сказала Марианна, сузив глаза при этом имени.

– Не прав в части Гая Гисборна, который был готов целовать следы твоих ног? – и Вилл недобро рассмеялся. – Ты кого сейчас хочешь обмануть?

– Я не обманываю, – спокойно ответила Марианна, – просто знаю, о чем говорю, а ты только строишь догадки, исходя из обстоятельств, которые, наверное, имели место. Но эти обстоятельства давно изменились, а вот об этом ты не знаешь.

– Готов послушать, как они изменились, – тут же отозвался Вилл, внимательно посмотрев на Марианну, но она отрицательно покачала головой.

– Не готова рассказывать, – и, усмехнувшись Виллу в лицо, она предложила: – попробуй поверить мне на слово.

– Поверить на слово? – Вилл усмехнулся в ответ. – Это как раз то, что никогда не входило в мои привычки. Жаль, Мэриан! Я хотел бы полностью доверять тебе, ведь ты мне нравишься.

Ошеломленная неожиданным признанием, Марианна пристально посмотрела в глаза Вилла, но в них вернулась привычная ирония: недобрая и подчас откровенно жестокая.

– Вилл, – тихо сказала Марианна, тщетно пытаясь проникнуть сквозь непроницаемую завесу в его глазах, – когда у тебя такой взгляд, как сейчас, я начинаю теряться в догадках: что отличает тебя от наемников того же шерифа, которых ты так ненавидишь!