Лорд и леди Шервуда. Том 1

– Гай, ты возненавидишь меня вскоре же после венчания! – со слезами в голосе воскликнула она, страдая, что вынуждена причинять ему боль. – Ты же сам прекрасно понимаешь, что восхищаешься тем, что тебе абсолютно чуждо! Как ты сможешь жить со мной, позволяя мне то, что для тебя неприемлемо? Рассуди здраво!

– Дай мне возможность доказать тебе обратное! – взмолился Гай. – Моя душа отдыхает подле тебя. Ты мой ангел! Я готов на все ради тебя, ради твоего счастья! Что заставляет тебя не верить мне?

Она действительно была его ангелом! Эта мысль промелькнула в голове Марианны, оставив в душе острое сожаление. Он был незаурядным человеком с сильной волей и острым умом. Его сердце было способно на порывы великодушия, и она могла бы полюбить его, если бы не знала, что сердечное умение Гая испытывать сильные чувства было жестко подчинено холодному, расчетливому разуму. И только с Марианной этот разум отступал. Но эти отступления не были поражением. Марианна понимала, что, уступи она и согласись на брак с Гаем, очень скоро он перестанет принимать те стороны ее души, которыми любуется сейчас. И Гай понимал это так же хорошо, но сейчас отмахивался от доводов собственного разума, упорно добиваясь поставленной перед собой цели.

Марианна замечала обращенные на них взгляды, особенно незамужних девиц. Они завистливо поглядывали в их сторону, наблюдая за тем, как Гай Гисборн в чем-то горячо убеждает Марианну, крепко прижав ее руку к своей груди. Знатные девушки, которых привозили на праздники как на ярмарку невест, постоянно провожали его зазывающими и тоскливыми взглядами, когда он проходил мимо, глядя поверх их голов. Он был очень хорош собой, богат, молод и при этом обладал в Ноттингемшире почти неограниченной властью и имел влияние при дворе принца Джона. Любая девица была бы счастлива оказаться сейчас на месте Марианны, если бы знала, что Гай Гисборн предлагает ей руку. Но Марианна чувствовала себя глубоко несчастной. Она любила его заклятого врага. И не просто врага, а того единственного, кто ограничивал власть Гая. И в то же время в ее сердце теплилось сочувствие к нему. Глядя сейчас в его растерянные, утратившие обычную уверенность и жесткость глаза, она испытывала мучительную боль, слушая его уговоры.

Гай принял ее долгое молчание за колебания и счел, что они, возможно, благоприятны для него.

– Повремени с ответом, – торопливо сказал он, – подумай прежде! Давай пока выпьем вина и послушаем, о чем так увлекательно рассказывает аббат из Ярроу, что все внимают ему, затаив дыхание.

Предложив Марианне руку и одновременно подзывая кравчего, он прошел вместе с ней к гостям, окружившим аббата. Это была молодежь – юноши не старше пятнадцати лет, а девушки и того моложе. Разноцветными яркими нарядами они походили на стайку птиц, слетевшихся на ветви старого дерева.

– Посвященные Воины, хранители нашего острова… Бесстрашные, твердые духом и кристально чистые сердцем! Да, меня тоже в юности волновала эта древняя легенда, и я не раз представлял себя в мечтах одним из них. Потом мечты рассеялись, – аббат с улыбкой развел руками, – и юношеские помыслы остались далеко в прошлом.

– Вы убедились в иллюзорности этих преданий? – живо спросил один из юношей.

– Нет, сын мой! – аббат печально вздохнул. – Просто я чувствовал, что путь Посвященных Воинов мне не осилить. Кто из нас лишен маленьких слабостей? Увы, не я!

– Что же, они все сплошь были аскетами? Ходили в рубище, спали на голой земле и питались черствым хлебом?

– Нет, конечно! Тот, кто возглавлял Посвященных Воинов Средних земель, не чуждался ни богатства, ни знатности. Его резиденции поражали изысканной роскошью, а женщины всегда обращали на него благосклонные взгляды, и он отнюдь не оскорблялся их вниманием. Но все то, что я перечислил, не составляет для Посвященных Воинов смысла жизни. Так, приятные удобства, и не более. Если потребует долг, Посвященный Воин поступится укладом своей жизни ради других и, не испытывая сожалений, перенесет утрату. Кто из вас ощущает в себе подобную твердость духа?

Юноши оживленно запротестовали в знак того, что твердости духа им не занимать, а девушки смотрели на аббата восхищенными мечтательными глазами, требуя продолжить рассказ. Было видно, что и тех и других очень занимает легенда о Посвященных Воинах.

Гай слушал аббата с вежливой улыбкой, как если бы ему рассказывали затейливую небылицу, а Марианна с необыкновенной серьезностью. Она знала эту легенду, но до сих пор та хранилась глубоко в ее памяти. И сейчас, опережая повествование аббата, Марианна вспоминала все в мельчайших подробностях. Ее мать и бабка в детстве рассказывали ей о Посвященных Воинах как о том, что существует на самом деле, а не как легенду.

– В чем смысл их долга?