Лорд и леди Шервуда. Том 1

– Отговорите ее! Вы рассудительная и благоразумная девушка! Внушите ей свое благоразумие. Она все равно не годится для монастырской жизни! В ней нет ни капли того, что необходимо доброй монахине! Я прошу вас!

– Конечно, сэр Гилберт, я поговорю с ней и приложу все силы, чтобы разубедить Марианну в ее намерениях! – горячо ответила Клэренс, заразившись волнением Невилла.

Не имея привычки откладывать выполнение данных обещаний, Клэренс поспешила на поиски Марианны и нашла ее в библиотеке. Марианна сидела за столом и занималась отчетами по доходам и расходам за прошедший год. Только сейчас, после разговора с Невиллом, Клэренс обратила внимание на то, как изменилась Марианна за последние недели. Всегда любившая яркие наряды из шелка, тонкого льна и бархата, теперь она неизменно одевалась в глухие суконные платья приглушенного, если не тусклого цвета. Роскошные светлые волосы, которые она либо укладывала в косы вокруг головы, либо отпускала привольно струиться по спине и плечам, были убраны под головное покрывало так, что не выскальзывало ни одного завитка. Она как будто забыла и об украшениях, которые во множестве хранили ларцы и шкатулки. Вот и сейчас ее наряд был украшен единственной ниткой жемчуга. Не хватало лишь наперсного креста, чтобы Марианну и впрямь можно было принять за послушницу. И лицо Марианны осунулось и побледнело, сохраняя неизменно строгое выражение. А глаза, в которых прежде играли безудержные искры, стали спокойными, ничего не выражающими, словно скрывали в длинных ресницах едва тлеющие угли отгоревшего костра.

Услышав шаги Клэренс, Марианна оторвалась от своего занятия и вопросительно посмотрела на подругу. Клэренс обняла Марианну за плечи и прижалась теплой щекой к ее щеке.

– Почему ты сидишь в полумраке в такой солнечный день? – весело спросила Клэренс, решив не замечать угнетенного настроения Марианны. – Оставь дела, давай оседлаем лошадей и поедем кататься! Сэр Гилберт ведь даже дал тебе позволение на прогулки без охраны, с тех пор как стало известно, что сэр Роджер в Лондоне, где сватается к девушке из королевской родни.

– Тебя отец просил поговорить со мной? – после недолгого раздумья спросила Марианна, в упор глядя на Клэренс.

Та не стала отпираться и, вздохнув, кивнула. Сев возле Марианны, она взяла ее руку в свои ладони, и ласково спросила:

– Мэриан, почему ты так вдруг решила уйти в монастырь?

– Не вдруг, – ответила Марианна. – Пришло время принимать решение. И поскольку сама мысль о замужестве мне претит, то иного выхода, кроме монастыря, у меня нет. Там я, по крайней мере, смогу приносить пользу в качестве травницы и врача и надеяться, что найду покой в молитвах.

– Но ты не можешь так распорядиться собой! Вспомни обо всех людях, которые сейчас зависят от твоего отца! Ты будешь им доброй госпожой, епископ Гесберт – едва ли! Если сэр Реджинальд вернется, на что я надеюсь всей душой, тогда бремя этого долга с тебя снимется, но пока…

– Я верю, что брат вернется. Хотя последнее письмо не обрадовало вестями о нем, но его писали год назад. Если бы он погиб, я бы почувствовала это!

– Но пока нет полной уверенности ни в том ни в другом…

– Именно поэтому я прошу отца позволить мне принять всего лишь обет послушания. Если брат вернется, то я со спокойной душой приму постриг после того, как Реджинальд женится и у него родится наследник. Если же нет… Я вернусь из обители и исполню свой долг.

– Тогда зачем тебе торопиться с отъездом в монастырь? Ты можешь ждать известий и во Фледстане! – воскликнула Клэренс, изнемогая от тяжести разговора с Марианной: подруга в своих доводах была холодна и неумолима.

– Затем, чтобы сохранить свободу. Отец, желая обеспечить наши владения наследниками, в любой момент может связать меня словом с тем, кого сочтет подходящим. Он уже говорил мне об этом.

Марианна снова углубилась в отчеты, а Клэренс тихонько вздыхала, пытаясь придумать, как ей поколебать решимость подруги затвориться в обители.

– Помнишь, когда мы детьми жили в монастыре, ты говорила, что не понимаешь монахинь? Удивлялась, как можно всегда ходить со склоненной головой и видеть только четыре стены?

– Я изменила мнение, – кратко ответила Марианна, не отрывая глаз от пергаментов, густо исписанных числами, датами и названиями селений.

– Но ты никогда не говорила прежде, что замужество тебе противно. Чем, Мэриан? Что плохого в том, чтобы выйти замуж и рожать детей?

– Может быть, ничего. Но я не породистая корова, от которой надо получить как можно больше телят! – раздраженно сказала Марианна и передернула плечами от отвращения.