Лорд и леди Шервуда. Том 1

Быстрый – но не слишком – клинок встретил пустоту. Марианна прыжком развернулась и успела уклониться от выпада Робина. Пораженная происходящим Эллен, забыв о грядках, смотрела во все глаза, как они кружат друг вокруг друга в опасном танце.

Марианна уже начала уставать, когда Робин оказался на расстоянии, досягаемом для меча. Вспыхнув на солнце, меч рванулся в его сторону, но в это же время Робин молниеносным движением переместился за ее спину. Она лишь ахнула, когда его рука поймала ее в захват и нож лег ей на горло, даже не поцарапав, но позволяя только дышать. Марианна медленно повернула голову и встретила насмешливый взгляд лорда Шервуда. Осторожно отведя нож от шеи Марианны, Робин забрал у нее меч и, взяв за локоть, увел обратно в дом.

– Что ты хотел этим доказать? – спросила Марианна, враждебно глядя на Робина. – Что ты сильнее меня и более искушен в ратном деле? Все же знают, что ты лучший воин Средних земель! Так научи меня!

– Конечно, я научу тебя, – спокойно ответил Робин, убирая меч в ножны. – Я научу тебя владеть и мечом, и ножом, но только ради того, чтобы ты смогла себя защитить в случае опасности. Но воевать наравне с моими стрелками ты не будешь.

Она неожиданно сникла, низко опустила голову и стала такой печальной, что Робин поспешил обнять ее. Но стоило ей почувствовать прикосновение его рук, как она снова выпрямилась стальным клинком.

– Пожалуйста, не обнимай меня. И давай покончим с формальностями!

Встав перед ним, она посмотрела ему в глаза и произнесла громким ясным голосом:

– Роберт Рандвульф Рочестер! Я, Марианна Моруэнн Невилл, возвращаю тебе данное мне слово, освобождаю тебя от принятых передо мной обязательств и расторгаю нашу помолвку! Теперь ты свободен от меня, а я свободна от тебя.

– Не так быстро, дорогая! – покивал Робин, который если и был ошеломлен заявлением Марианны, то и бровью не повел. – На то нужно взаимное согласие, а у меня его нет. Я не принимаю возврата данного тобой слова, обязуюсь выполнить все свои обязательства перед тобой, настаиваю на своих правах на тебя и считаю нашу помолвку сохраняющей силу.

Марианна долго молчала, меряя Робина неприязненным взглядом, а он лишь спокойно смотрел на нее так, словно ждал ответного выпада.

– Надо же! – наконец сказала Марианна. – А я всегда считала тебя гордым.

– Правда? – в тон ей спросил Робин. – А мне совершенно безразлично, каким я тебе представлялся. Я хотел взять тебя в жены и возьму.

Его непреклонная воля вдруг лишила Марианну всех сил. Она пошатнулась и уже не вырывалась, когда Робин подхватил ее и, обняв, прижал к своей груди.

– Почему ты упорствуешь? – прошептала она, закрыв глаза, и уткнулась лбом в его плечо.

– Потому что люблю тебя, – тихо ответил Робин, целуя ее в макушку. – Сейчас я отвезу тебя в церковь, и мы наконец обвенчаемся.

– При венчании надо дать клятву в любви, а я не могу тебе в ней поклясться! – с отчаянием ответила Марианна. – В моей душе больше нет любви. Вообще никакой! Может быть, я никогда не любила тебя?

И она подняла на него неожиданно доверчивые глаза, так, словно ждала ответа на свой вопрос.

– Любила, – спокойно сказал Робин, – и продолжаешь любить, хотя тебе кажется иначе. Твоя душа изранена, Мэриан, но ее можно излечить, и я сделаю это!

Слабая улыбка пробежала по губам Марианны. Она тихонько отстранилась от Робина и покачала головой.

– Душу можно вылечить… А память можно уничтожить? – и она, заглянув Робину в глаза, хрипло прошептала: – Если бы ты знал, что они со мной делали!

Его глаза сузились в беспощадном прищуре, по лицу пробежала судорога, и Марианна все поняла.

– А!.. Так ты знаешь!..

– Милая, ты забудешь! А я никогда, ни единым словом не напомню тебе об этом! – взмолился Робин, почувствовав, что она уходит от него, как вода уходит сквозь сомкнутые пальцы, несмотря на все усилия удержать ее. – Просто поверь мне! Только поверь!

– Нет, – и это короткое слово, льдинкой упавшее с ее губ, прозвучало приговором всему, что их связывало. – Никогда больше я не позволю мужчине даже прикоснуться ко мне. И в первую очередь – тебе. Я просто не смогу пережить твое отвращение. Такое же отвращение, с каким оттолкнул меня Гай, когда я умоляла его спасти меня. А он ведь тоже уверял меня в своей любви, как сейчас уверяешь ты.

По тому, как окаменело лицо Робина, Марианна поняла, что она сейчас сказала то, что задело само его сердце. Он резко отстранил ее от себя, подошел к столу, налил в кубок вина и, осушив его одним глотком, с силой запустил им в стену.

– Ты не могла оскорбить меня сильнее, поставив в один ряд с Гаем! – хрипло сказал он и посмотрел на Марианну потемневшими от гнева глазами. – Должно быть, я действительно не стою большего в твоих глазах!

Вернувшись к ней, он встал напротив, сложил руки на груди и, смерив ее с головы до ног взглядом, полным холодной ярости, сказал: