Лора

Впервые отвага покинула ее. Страх заставил Лору углубиться дальше в парк, где все ей было знакомо, и где она чувствовала себя в безопасности. Ей нужно было найти место, чтобы спрятаться.

И не только это.

«Я должна отнести ее обратно. – Ее мысли лихорадочно метались в поисках решения. – Они не накажут нас, если я верну щит».

Но Эгида не принадлежала Кадмидам – не принадлежала по праву, и теперь, когда у них появился новый бог, теперь, когда Аристос Кадму сбросил свою смертную плоть, он мог использовать щит. Отец говорил ей, что это не так, но отец и раньше ошибался.

Девочка скорчилась за скамейкой возле Молла, ее лихорадило от страха. Грязными руками она вытерла пот с лица.

И все это время Медуза наблюдала за ней. Я тебя вижу. Я знаю, что ты сделала.

Нет, она все еще могла это исправить.

Лора так и сидела в парке, съежившись и уткнувшись лицом в колени, пока, наконец, не решилась.

43

Грудь Лоры горела от крика, который так и не вырвался наружу. Она глотала воздух ртом, вытягивала его из самой глубины души, но только тихий стон слетел с губ.

Тело больше не слушалось ее. Пошатнувшись, Лора ударилась о стену.

– Ты… – пыталась выдавить она. – Ты… ты знала…

– Теперь ты это видишь? – заговорила Афина на древнем языке. Всякое тепло, проблески человечности угасли в ней, как если бы задули пламя. – Твердую руку, что прядет нить?

Лору так затрясло, что ей стоило немалых усилий удержать рукоять клинка. В глазах потемнело. Если Гермес сказал Афине, что Лора взяла Эгиду… если Афина знала, где найти ее семью, и пришла в тот день за щитом…

Беспощадный яд правды проникал в нее, превращая внутренности в пепел.

Словно угадав ее мысли, богиня еле заметно улыбнулась.

Она убила их.

Не Рат. Не Кадмиды. Все это дело рук Афины.

Когда прошло первое потрясение, Лору накрыло волной панического ужаса.

– Я думала… – начала она.

Она оставляла богиню наедине с Майлзом и Ваном… доверяла ее клятве не причинять вреда Кастору… она… она… она…

Верила ей.

– Ты что, думала, у меня есть сердце? – усмехнулась Афина. – Сердце – это всего лишь мышца.

– Ты убила их, – еле слышно прошептала Лора. – Почему?

– Я не поверила Гермесу, когда он рассказал мне, что видел. Эгиду, на поиски которой я потратила столетия, нашел ребенок. Ее унес ребенок. Я знала, где живут последние из Персеидов – в бетонной коробке, которую они называли домом. И даже окно было оставлено открытым для меня, словно приглашение. Я сочла это добрым знаком.

Лора вцепилась в волосы, дыхание стало прерывистым, сердце так билось о ребра, что грозило разорваться в клочья. Отчаяние затопило ее разум. Нет… пожалуйста, нет…

– Но, оказавшись внутри, я поняла, что ни одно из этих крошечных, ничтожных существ не могло оказаться вором. Они были меньше, чем сам щит, – продолжила Афина, переступая порог камеры. – Я стояла над их кроватями и думала о том, как легко было бы просто задушить их. – Она сделала еще шаг, приближаясь к Лоре. – Но я ждала, пока твои мать и отец не пришли посмотреть на них, и пока мои силы не восстановились полностью с окончанием цикла. – Афина остановилась перед Лорой, нависая над ней. – А потом я сказала, что за каждый вопрос об их пропавшем ребенке, на который они откажутся отвечать, за каждый оставшийся без ответа вопрос о том, где ты можешь прятаться, я буду отрывать по куску от плоти этих детей.

Воспоминание о сестрах, изуродованных до неузнаваемости, выпустило наружу боль, застрявшую в груди. Ярость и горе вскипели в ней, мир сдвинулся со своей оси, и Лора бросилась в атаку.

Она взмахнула клинком, целясь в грудь Афины. Богиня, вооруженная дори, равнодушно отклонила удар и крутанула копьем, задев правое плечо Лоры.

– Никакой сдержанности, никакой дисциплины, никакой стратегии, – заметила Афина. – Только злость. Я сразу увидела это в тебе. Ты как расплавленная бронза, которой нужны умелые руки. Мне просто нужно было вбить тебе в голову мысль о новой версии предания. Я знала, что ты будешь искать его и вернешься за щитом. Оставалось лишь набраться терпения.

Удар отшвырнул Лору назад, но благодаря этому она успела перебросить нож в левую руку. Сменив тактику, она сделала ложный выпад вправо и, когда богиня двинулась, чтобы заблокировать его, полоснула ножом. Афина отпрянула назад, но лезвие задело ее подбородок, шея окрасилась кровью.

Богиня усмехнулась, и провела большим пальцем по ране, на мгновение задержав на ней взгляд.

– Проблема с маленькими смертными в том, что в них не так много жизненной силы. Они умирают слишком быстро.

Лора закричала – лающий, рваный звук вырвался из ее израненной души. Она отдалась этой боли. Она резала, царапала и кромсала, пока камера не исчезла и сама она не растворилась в одном желании – убивать.