Я смотрю на него, прищурившись. Это не моя проблема, я предпочла бы провести один-единственный выходной с Линдси. А теперь наши планы на суши и шопинг в Джапантауне пришлось отменить. Когда я предложила подружке прийти помочь нам, Линдси ответила:
– Не стоит, Нед. Я придумаю, чем заняться.
Я это проглотила. Но если подруга не проводит время со мной, то наверняка сидит дома и смотрит подряд все серии «C.S.I. Место преступления»[24] или «Веронику Марс»[25]. И счастлива при этом. Но тем не менее…
– Эти тыквы нужно почистить, прежде чем я засуну их в духовку. Кидай семечки и прожилки в ту кучку компоста, – говорит Энди.
– Тыквы. Понял. – Едва вымыв руки, Крикет хватается за самую большую тыкву.
Я продолжаю отмерять муку для двух дюжин коржей. Когда печешь в больших объемах, необходимо увеличивать пропорции, и мерные чашки тут не годятся.
– Нет, правда, мы сами справимся. Тебе наверняка нужно делать домашнюю работу.
– Это не проблема. – Крикет пожимает плечами. – А где же второй мистер Нолан?
Энди закрывает глаза. Крикет напрягается, понимая, что брякнул что-то лишнее.
– Натан сегодня у Норы, – объясняю я.
– Как она… В порядке? – спрашивает парень.
–
– Небольшие финансовые трудности.
Я подаю Крикету самый большой нож, как нельзя лучше подходящий для разрезания тыкв, и параллельно окидываю Энди выразительным взглядом. Крикет отвечает слабой улыбкой. Он понимает, что отец далеко не всегда такой.
В течение следующего часа мы слушаем только голос Энди, проводящего для нас ликбез по изготовлению его продукции. Поначалу заказ поступил на шесть пирогов, однако мы уже сделали по шесть штук каждого вида: классический тыквенный, яблочный вегетарианский, грушевый, имбирный, со сладким картофелем и с орехом-пекан. Я помогала Энди печь пироги не один год и прекрасно чувствую себя на кухне. Но то, как быстро адаптировался здесь Крикет, впечатляет. Энди объясняет, что выпечка – это целая наука. Взять хотя бы добавление разрыхлителя и лимонной кислоты, яичных белков и крахмала. И Крикет все это
Вот только с какой стати ему проводить свой выходной за выпечкой пирогов? Или это новая мода среди парней? А может, он думает, что, если будет чаще проводить со мной время, я смогу на него запасть? Но ведь он даже не пытается флиртовать. Стоит далеко от меня и полностью сосредоточен на работе. Удивительно, как сложно порой бывает понять человека, совершенно не умеющего скрывать свои эмоции. Это сводит с ума.
Когда в полдень раздается звон таймера, Энди даже вскрикивает от удивления. Выглядит забавно.
– А мы неплохо проводим время. Может, даже успеем к сроку. – Впервые за весь день Энди улыбается.
Мы с Крикетом облегченно улыбаемся друг другу за рабочим столом. Энди включает радиостанцию, где крутят музыку пятидесятых, и на кухне воцаряется атмосфера спокойствия. Крикет ритмично нарезает яблоки, точно попадая в бит «Пегги Сью»[26], пока мы с Энди синхронно раскатываем тесто.
– Мы могли бы вынести все это на лед и угостить национальную команду, – говорит Крикет.
При слове «лед» Энди задумывается. Мой отец любит фигурное катание. И это – хоть я и редко использую данное выражение – его единственная гейская черта. Когда я была маленькой, он водил меня на шоу «Звезды на льду». Мы болели за фигуристов, которым удавались самые красивые вращения, и слизывали с рук голубую сахарную вату. Энди даже купил мне программку с фотографиями этих красивых людей в восхитительных костюмах. Это одно из моих самых счастливых воспоминаний. Когда Каллиопа начала карьеру в фигурном катании, мне тоже захотелось пойти по ее стопам. Мы не были подругами, но я по-прежнему думала о ней как о человеке, который заслуживает восхищения. И подражания.
– Все хорошо, – сказала я на первом занятии. – Но когда я смогу надеть костюм?
Энди указал на мой простой розовый купальник:
– Это твой костюм до тех пор, пока не наберешься достаточно опыта.
Интерес тут же пропал.
Родители вопили от ярости. Занятия обошлись дорого, и они заставили меня откатать сезон. Так я выяснила, что фигурное катание – тяжкий труд. Следующее представление «Звезды на льду» мы с Энди посетили, когда мне было тринадцать, и к тому моменту мечты о выполнении тройных акселей в коротеньких юбочках ушли безвозвратно. Я до сих пор чувствую себя виноватой в том, что не захотела даже попробовать полюбить фигурное катание. А Энди больше никогда не предлагал ничего такого.
Должно быть, Энди что-то спросил о Каллиопе, потому что Крикет вдруг заговорил про ее расписание:
– Тяжелый год. Впереди Олимпийские игры. А это значит, что всего будет больше: больше тренировок, больше прогонов, больше стрессов.
– А когда она узнает, берут ли ее в олимпийскую команду? – интересуется Энди.