Локи все-таки будет судить асгардский суд?

— Ваше высочество, — мужчина чуть склонился, а Раиду явно напрягся и выглядел раздосадованным: кажется, этот разговор не входил в планы надсмотрщика. — Огромное спасибо сыну Одина за то, что он почтил наш показ артефакта своим присутствием. Мы все ему очень благодарны, — мужчина кланялся в течение речи еще раза три, так что Локи успел устать от мельтешения перед глазами. — Позволит ли сын Одина преподнести ему несравненно скромный и ничтожнейший дар? — вдруг сменил он тему, чуть не пав на колени.

Локи недоуменно приподнял бровь и бросил быстрый взгляд на своего спутника: ярость. От былой скованности, когда Раиду говорил с ним, не осталось и следа, так же, как и от восторга, явно проступавшего в чертах, когда естественник, как и прочие, наблюдал за опытом. Но что его так разгневало? Ведь этот мужчина в фелаге не состоял!

Может быть то, что кто-то, кроме палачей отца, посмел заговорить с пленником? Контакты с другими поселенцами не оговаривались, значит, прямого запрета не было; с другой стороны, до этого странного мага никто желания общаться не изъявлял.

Впрочем, неестественная бледность и дрожащие руки спутника Локи интересовали мало. Новый актер, вступивший в действо, был куда любопытнее. В руке он сжимал подарок — какой-то свиток, назначение которого Локи боялся себе даже представить. Но вряд ли он посмел бы в таком скопище народу предложить божеству что-то заведомо опасное.

— Мы все вместе его создавали, но не все столь храбры, как я, — продолжил незнакомец, не дожидаясь ответа бога. — Немногие могут подарить что-то самому сыну Одина. Это огромная честь.

Локи пытался понять, кого хвалит этот странный маг: его или себя. От раздумий его отвлек Раиду, сделавший какое-то неуклюжее движение, будто захотел схватить приставучего аса, но передумал, опомнившись. Все же обитатели дворца и поселения сильно разнятся между собой, по крайней мере в том, что касается искреннего проявления чувств.

— Мы все наслышаны о подвигах сыновей Одина и слушали сотни, десятки песен и стихов об их похождениях в других мирах, — ас перевел дух и протянул свиток. — Мы решили попробовать сочинить свою. Я смею питать надежду, что у нас получилось хотя бы немного гениально. Я восхищен тем, что именно бог, именно сын Одина смог выжить в треклятой бездне, откуда, как считалось раньше, нет возврата. Мы все ничтожны перед сыном бога!

С этими словами незнакомец опустился на колени, подавая свиток поверх головы. Локи усмехнулся: что-то ему это определенно напоминало. Однако если Ивар делал все с пафосной театральностью, то здесь был другой случай. Этот маг показывал, в первую очередь, себя, а не свое отношение к богу. Ну да почему бы не принять жертвоприношение и не позлить надсмотрщика? Царевич чинно взял свиток и легко развернул. К его несказанному удивлению, текст был не написан, а напечатан. А ведь напечатать текст можно было только в Мидгарде. Локи лично видел огромные машины, которые выводили листы, заполненные ровными буквами. Таких никогда не было в Асгарде, но он мог поклясться, что руны были печатными.

— Это достойно сына Одина? — ас поднялся на ноги, с каким-то щенячьим восторгом заглядывая в глаза Локи, не обращая внимания на подозрительные и заинтересованные взгляды, которые кидали окружающие. — Мы сочиняли песню несколько вечеров. Мы потратили столько времени. Но не сумели отразить и сотой доли величия нашего царя!

Локи снисходительно кивнул, сложил текст. В его честь сочиняют песни и дарят ему. Ради этого стоило переехать в поселение.

— Могу ли я попросить сына Одина об одной ничтожной милости? — вновь встрял настырный ас, когда бог, насытившись поклонением, собирался уходить.

Тот лишь повернулся к нему, не отвечая.

— Мы завтра будем впервые исполнять эту песню. И смеем смиренно молить сына Одина о милости присутствовать на этой громкой премьере. Мы разыграем песнь, у нас даже есть костюмы!

— Я подумаю, — подал голос Локи, решив, что этот ас достоин хотя бы двух слов из божественных уст.

— Спасибо за опыт, — он повернулся к источнику ненависти и бесконечной злобы, находиться рядом с которым было более невыносимо.

Раиду что-то тихо ответил, покорно опустив голову и старясь не показывать своего бешенства. Как же он глуп, если считает, что может обмануть самого сына Одина: все его эмоции как на ладони для того, кто прошел Бездну. Локи тихо хмыкнул и покинул надоевшее собрание. Он хотел вернуться в свой дом и немного поспать. Тем более что солнце взошло, и гулять по поселению, не привлекая внимания, более нельзя.

Оставшийся в одиночестве маг пару секунд смотрел вслед богу, намеренно не замечая замершего около него беспутного естественника.

— Ивар, ну как? — послышался нестройный хор голосов.

Тот резко повернулся, откинув длинные волосы назад.

— Конечно, у меня все вышло. Вы видели? Эффектно, не так ли?

Окружающие закивали, не решаясь спорить с тем, кто посмел подойти к богу, заговорить с ним.