Локи все-таки будет судить асгардский суд?

 — Добрый вечер, дети и читающий Лагур, — начал Хагалар, пристально наблюдая за реакцией: Раиду поморщился, Беркана кивнула, Ивар улыбнулся, Лагур не обратил внимания. — Я рад всех вас видеть, рад, что никто не отверг мое предложение. Давайте посмотрим друг на друга и смиримся с мыслью о том, что теперь в этих стенах, в этом лабораториуме мы будем проводить несколько часов в день, — Хагалар выдержал паузу. — Все смирились с этой мыслью? Все поняли, что с этой минуты любые ссоры воспрещаются? Я полагаю, вы ждете от меня каких-либо новостей и объяснений. Причина образования нашего фелага вам известна. — Хагалар сделал пару шагов вправо, открывая для просмотра стол, на котором стоял синий артефакт. — Вот она, на столе. Это каскет, величайший артефакт ледяных гигантов, источник их мощи. Как видите, он разбит. Вам, вероятно, не терпится познакомиться с ним. Можете подойти к столу и поздороваться с нашим подопечным. Ивар первым поднялся и грациозно подошел к столу. Он двигался плавно и степенно, казалось, каждое движение продумывал заранее. Легкость его походки была особенно заметна на контрасте с братом: у того движения были чересчур резкие и стремительные. Он буквально выхватил каскет из-под носа Ивара, всем своим видом показывая, что никому не позволит опередить себя. А что Ивар? Уступает. Стоит рядом и ждет, застенчиво улыбаясь Беркане, которой совсем не нравится поведение заносчивого естественника. «Забавная парочка» — хмыкнул Хагалар. Если Беркана не возненавидит Раиду в первые же ночи работы, это можно будет считать огромной удачей. После тщательного осмотра артефакта Раиду отдал его Ивару и Беркане. Ученые ощупали всю поверхность, отмечая мелкие, незаметные глазу повреждения, поднесли к свету, пару раз встряхнули. Хагалар довольно цокал языком: он не ошибся в выборе софелаговцев. Если они не убьют друг друга.  — Я до атомов разберу нечестивца, повредившего каскет, — послышался гневный голос Раиду. — Пусть только попадется мне в руки.  — Я во всем буду тебе помощником, брат, — отозвался Ивар, привычным движением перехватывая предплечье буйного естественника.  — Боюсь, этот «кто-то» был родом из бездны, так что мы ничего не сможем сделать с ним, — заметила Беркана, встряхивая каскет особенно сильно, но безрезультатно. Хагалар поспешил вмешаться:  — Так, дети, тихо, пока еще рано спорить, мы не провели ни одного исследования. — Он обратил свой взор на мирно читающего последнего члена фелага. — Милый Лагур, не хочешь познакомиться с нашим подопечным?  — Смотреть сейчас не вижу толку я, узреть смогу я силу артефакта, наедине оставшись с ним. Раиду передернул плечами и прошептал что-то грубое: он терпеть не мог рваных стихов.  — Как знаешь, — пожал плечами Хагалар и подошел к столу. — Так, дети, все посмотрели на артефакт, теперь отойдите, у меня еще много новостей. — Он выхватил каскет из рук Берканы и водрузил его обратно на стол.  — Seine lose Zunge würde ich binden!{?}[Я бы вырвал его болтливый язык] — шепнул Раиду, возвращаясь на место. Каждый в поселении знал о его ненависти к задиристому и высокомерному магу. Он никогда не согласился бы работать с ним, если бы ставкой в этом деле не был таинственный каскет. Хагалар раздражал его своим пренебрежительным отношением ко всему живому и язвительной манерой общения.  — Брат, ради науки, — прошептал Ивар. Он выпустил предплечье Раиду, только когда они заняла свои места.  — Итак, как видите, артефакт ist schlecht erhalten{?}[в ужасающем состоянии], — продолжил Хагалар прерванную речь. — Лично великий Всеотец, царь всех девяти миров принес его сюда и воззвал к моей помощи. Так что ich verlasse mich auf sie{?}[Я полагаюсь на вас]. Я выбрал лучших из лучших. Но если кто-то из вас знает кого-то, кто может занять его место…  — Оставь предисловия, — рявкнул Раиду. — Раз мы все здесь, значит, мы фелаг. Беркана закусила губу: она ненавидела, когда вокруг нее начинали кричать. Злость в голосе нервировала её, нагоняя воспоминания о собственной матери, которую она старалась забыть.  — Хагалар, скажи, с какими проблемами мы можем столкнуться на пути изучения артефакта? — спросила девушка.  — И я хотел бы задать тот же вопрос. — Ивар встал и почтительно поклонился. Он всегда так делал, если знал, что его речь будет хоть немного затянута: поклоном он как бы предупреждал собеседника, чтобы тот был морально готов. — В этой обители знаний сидят маг, магиолог, три лучших естественника, которых знало это царство. Я восхищен таким фелагом, я буду очень счастлив разделить со всеми вами заботу о ковчеге ледяных великанов, мы с братом geben uns alle Mühe{?}[приложим все усилия], чтобы починить артефакт. Но я не могу уразуметь, почему нас так много? Ведь технология починки артефактов давно известна. Хватило бы одного мага и одного лучшего естественника. Хагалар дождался, пока Ивар сядет, и только тогда ответил:  — Это первый Grundstein{?}[краеугольный камень] нашей совместной работы. По каскету нет никакой информации, о его поведении и свойствах не существует ни единого клочка записей. Его никогда не исследовали.  — Вist du bei Sinnen?{?}[Ты еще рассудка не лишился?] — воскликнул Раиду. — Ты говоришь несуразность!  — Почему? — спросила Беркана, склонив голову набок.  — Потому что величайший Всеотец величайшего из миров в свое время заявил, что каскет унесут из хранилища только с его смертью, а она случится еще ой как нескоро, — скороговоркой произнес Хагалар, заложив руки за спину. — Я не знаю, was in ihn gefahren ist{?}[какая муха его тогда укусила], но он запретил любые исследования.  — Как глупо! — фыркнула Беркана.  — Безумный.  — Раиду, довольно, — Ивар мягко дотронулся до предплечья брата.  — Ваши эмоции нам не помогут, — вздохнул Хагалар. — Однако, как вы все, надеюсь, знаете, каскет исчез из Асгарда вместе с юным Локи. С ним же и вернулся.  — Позволь уточнить, Хагалар. — Раиду выдернул руку из-под ладони Ивара и отсел подальше. — То есть мы должны восстановить артефакт, не зная ни изначальной формулы, ни ингредиентов, ни какая была применена магия, ни как она повлияла на вещество, ни как каскет выглядел до поломки? Я ничего не упустил?  — Ты во всем прав, именно об этом я вам и толкую, — улыбнулся Хагалар. Улыбка должна была быть горькой, но, с точки зрения Раиду, скорее походила на самодовольную.  — Но тогда починка артефакта выходит за грань разумного и реального, — тихо произнес Ивар, виновато оглядывая всех присутствующих.  — Говори за себя, Ивар, — резко бросил Раиду. — Еще не был создан артефакт, который бы мне не покорился рано или поздно.  — Нам придется очень постараться, но в нас верит лично Всеотец, — радостно заметил Хагалар.  — О да, такая вера нам не повредит, — усмехнулся Раиду.  — Чем больше сил затратить надо нам, тем слаще плод, который получаем. — Все вздрогнули от неожиданности и повернулись к Лагуру. Однако тот так и не поднял глаз от книги.  — Это была первая проблема, — продолжил Хагалар спустя минуту. — Но! Ein Unglück kommt nicht allein{?}[Беда никогда не приходит одна]. У нас есть еще и вторая, которая по своим возможным последствиям…  — Что, нам запретили пользоваться свитками и пергаментом при исследовании каскета? — насмешливо предположил Раиду.  — Хуже, — Хагалар выдержал драматическую паузу. — С нами Seite an Seite{?}[бок о бок] будет работать плоть и кровь Одина.  — Кто? — не понял Ивар.  — Царевич Локи? — голос Раиду дрогнул, но этого никто не заметил.  — Да. Всеотец в ультимативной форме заявил мне, что раз его плоть и кровь знает, кто и как разбил каскет, то пусть восстанавливает с нами, — вздохнул Хагалар и сел на скамейку напротив команды.  — А почему Fleisch und Blut{?}[плоть и кровь], как ты выражаешься, не может просто поведать нам о своих злоключениях? — недоуменно спросил Ивар. — Зачем терзать наследника Асгарда нашим обществом? Хагалар горько усмехнулся:  — О благородный Ивар, пути во дворец тебе известны. Расспроси Всеотца о смысле сего решения. И еще одна небольшая деталь, так сказать, для полноты картины: Один у своего отпрыска не смог ничего узнать даже bei peinliche Befragung{?}[под пытками].  — Пытки? — воскликнула Беркана  — А с этого момента поподробнее! — Даже высокомерный Раиду подался вперед, всем своим видом выражая заинтересованность.  — Тихо, дети. Рассказываю. И попробуйте меня не перебивать. Die Sache stand so{?}[Дело было так]: Всеотец привез Локи сюда пару ночей назад. Вроде как пусть он лучше здесь отдохнет, чем во дворце, где die Wände Ohren und Augen haben{?}[И у стен есть глаза и уши]. Привез, целителя вызвал, меня позвал с каскетом разбираться. Вы спрашиваете, зачем целителя? Объясняю: спина царевича, когда я её осматривал, представляла собой очень красивую палитру синяков разной степени тяжести. Алгир утверждает, что Локи получил их в результате столкновения с каким-то предметом. Но давайте не будем забывать, мои дорогие, о такой милейшей вещи, как одежда, в создании которой принимал участие наш дорогой Лагур, который, может, все же отвлечется от своего обожаемого Гёте? — Хагалар сделал паузу, бросив на естественника вопросительный взгляд, но тот, если и ощутил его, то никак не отреагировал. — Видимо, не отвлечется. Ладно. Мы знаем, что одежда неуязвима почти для всего… Вот и подумайте, с какой силой надо было бить, чтобы остались огромные синяки? О, гораздо легче нанести их, сорвав сперва одежду. Я не сомневаюсь, что это сделал Один, больше некому. Люди не способны своими игрушками причинить такой вред телу бога.  — Замолчи, Вождь! — воскликнул Раиду: его глаза горели такой злобой, что в этот раз Ивар побоялся одернуть брата. — Твои речи злобны и безумны. Локи приветствовали как героя, ликование было слышно даже здесь, за высокими стенами. Возвращение царевича — величайший праздник. Он погиб героем, защитив Асгард от ледяных гигантов, а ты смеешь подозревать…  — О, мой вечно недовольный Раиду, — театрально вздохнул Хагалар. Ему нравилось спорить с гневливым естественником: тот так смешно спорил и так искренне его ненавидел. — Неужели хоть один из вас верит в ту чушь, которую нам рассказали год назад? Что ледяные великаны сорвали коронацию Тора, сбежали в мир смертных, наследник с Разрушителем и горсткой воинов попытались их остановить, но случайно стерли в порошок город смертных, вернулись в Асгард, столкнулись на мосту с гигантами, в результате чего мост разрушился, младший царевич, пожертвовав собой, убил Лафея и сгинул вместе с ним, а старший едва смог спастись и то только благодаря Всеотцу… Это не более, чем сказка. Красивая ложь, как ты говоришь, о недовольный Раиду. Еs ist kein wahres Wort daran{?}[Нет ни слова правды]. И возвращение Локи только доказывает это.