Локи все-таки будет судить асгардский суд?

Асы предпочитали устраивать покойников на горящих кораблях и отпускать в океан. Немногие хоронили родственников в земле. Либо жадные до дерева, либо чересчур сильно любившие покойных, либо получившие не тело погибшего, а лишь небольшую его часть (сам он, очевидно, «попадает» под вторую категорию захоронений, но вопроса насчет всех остальных вот прям здесь в округе это не снимает — что за регион прижимистых, но сентиментальных крестьян, которые еще и вот так запросто посреди рабочего дня тратят время на уход за курганами? Как это укладывается в категорию «немногие»?).

Локи оторопело смотрел на мать. Горло сжалось в болезненном спазме, не позволяя выговорить ни слова. (Про культуру он поговорить планировал, столько вопросов, столько вопросов, ну-ну)

— Раз ты выжил, — женщина протянула дрожащую морщинистую руку, — то я прокляну… (а чего это оно со второго раза должно сработать?)

— Ты мой брат и мой будущий муж — так сказал Один много веков назад, — медленно произнесла царевна на етунхеймском (воот, тут же они прекрасно разговаривают каждый на своем языке и никто не жалуется, к чему только был весь этот выпендреж с многовариантным наречием).

— Твоя смерть (ну формально, его в общем-то никто и не убивал, а проклятия на нем, как выяснилось, работают нестабильно) — это смерть моего брата, — пояснила царевна, сжимая в руке роскошный кинжал Локи.

— Полог невидимости еще действует. Возвращайся с царевной (прям видно как проявляется его ётунская сущность :) — не пытаться спросить ее мнения насчет будущих планов хотя бы на завершение этой поездки и т.д., как будто чемодан на отправку передал, даже не попрощался ведь) в поселение.

====== Настоящий праздник для Локи ======

Комментарий к Настоящий праздник для Локи Поздравляю всех с новым годом!

Эта история произошла незадолго до событий первого фильма – небольшой подарок читателям к празднику за несколько минут до боя курантов.

Йоль — один из самых масштабных и красивых праздников Асгарда. На него съезжаются правители и знать всех миров, за исключением побежденного Ётунхейма. Большая охота, пир, жертвоприношения, гости — как прекрасен и интересен этот праздник… Первые несколько столетий жизни. Однако когда тебе перевалило за тысячу, и ты каждый год справляешь его в кругу семьи и послов, то он начинает надоедать. Хочется чего-нибудь нового и занимательного. Чего-то, чего не бывало за все твои десять столетий жизни.

Примерно это Тор и изложил несколько сумбурно своему брату, которого с трудом нашел в одной из множества комнат его покоев. Собственные покои тоже состояли из десятков комнат, но наследник проводил время всего в трех-четырех ближайших, зато Локи умудрялся пользоваться чуть ли не всеми своими помещениями. Как казалось Тору, исключительно для игры в прятки.

— Я понял тебя, брат, — чинно ответил Локи, дожёвывая яблоко. — Я на твоей стороне. Мне тоже опостылел Йоль. Но что мы можем сделать?

— Отправимся в другой мир, — тут же предложил Тор. — Подальше от бесконечных снегов, из-за которых ты постоянно болеешь. Поедем в Мидгард!

— В Мидгард? — прыснул Локи. — Я уже не говорю об отце, который нас пошлет к Хель, если мы не будем изображать статуи подле его трона…

— Посылать-то недалеко, — вставил слово Тор. — Она же приедет к нам завтра. Вместе с яблочками. Не чета твоей любимой ванахеймской кислятине.

— Яблоки всё равно будут уничтожены Вольшагом и тебе не достанутся, так что не перебивай, — огрызнулся Локи. — Так вот, я даже не говорю о гневе отца. Подумай о Хеймдале — он никуда нас не пустит. А иного пути в Мидгард… Нет.

Локи лукавил, разумеется. Кому, как ни ему, были известны тайные тропы между мирами, которыми он пользовался из чертогов матери, но брату о них знать вовсе не полагалось. Если Локи захочет в тот же Мидгард, то отправится туда сам. Без попутчиков и свидетелей.

— Хеймдаля можно подкупить!

Локи подавился яблоком: чтобы Тор подумал о подкупе? Переобщался с Сиф, не иначе.

— Видимо, я чего-то о тебе не знаю, брат мой, — пробормотал он, прокашлявшись. — Чем ты собираешься подкупать стража моста?

— Придумаю.

— Ох, брат мой, — Локи встал. — Честно, у меня нет желания уезжать завтра, чтобы послезавтра отец сто раз повторил, что мы недостойные его потомки.

С этими словами он вышел из комнаты и пошел, куда глаза глядят, просто потому что на ходу лучше думалось. В теплое время года он предпочитал гулять по саду, но в холодное вынужден был слоняться по помещениям. Собственные покои были достаточно большими и соединенными в круг, так что по ним можно было бродить часами, размышляя о какой-нибудь особо сложной задаче. Столь же хорошо думалось и лежа на бревенчатом полу, но в Гладсхейме дощатых полов отродясь не было. И это было печально. Но раз бревенчатого пола нет, а в покоях засел братец, придется выйти в общие коридоры. Предложение Тора было очень соблазнительным. Может, и правда чем-нибудь подкупить стража…

— Локи!