Лобановский

Олег Иванович надиктовал репортёру то, что он думал о футболе, о киевском «Динамо», о матче и о возникшей ситуации со сборной. А думал он, в частности, вот что:

«Говорить хочу о людях, на высочайшем профессиональном уровне работающих в области, которая волнует меня как зрителя, как любителя, как сотоварища, наконец, испытывающего определённую сопричастность, неизъяснимую общность, единство — мыслей, чувств и кажется, что и взглядов. Это и понятно: когда зримо видишь творческий процесс и не менее зримо — его результаты, невольно становишься единомышленником. И не устаёшь удивляться этому чуду созидания почти что материальной осязаемости результата.

...Не счесть команд, волевых, мужественных и даже вполне умелых — без лидера, руководителя, умеющего организовать игру, знающего, как это сделать, они многого не добились. То, что мы видели в матчах киевского “Динамо”, сыгранных на пути в финал, и что особенно явственно ощутили в финальном матче, лично меня потрясло. Сила динамовцев в поразительно точной организации коллективных действий. Это же надо так подготовить людей! Регулярно читая спортивную прессу, каждый из нас, болельщиков, премного наслышан и вроде как бы даже разбирается в различных методиках подготовки. Знаем мы и о выводе игрока на пик его возможностей. Но чтобы вот так — всех! До единого! Хоть кто-то, скажите, выпадал из ансамбля? Никто!

...Единомыслие в понимании игры такими разными и по характерам, и по природным свойствам людей просто-таки поражает. Какое фееричное разнообразие атак показали динамовцы! И какое согласие! В этом плане их игра, готов согласиться, искусство. Искусство реализовать все свои знания и умения, выразить их в едином понимании игры. Мы увидели в Лионе демонстрацию возможностей предельно отлаженного механизма атаки и импровизации в необходимых каждому локальному эпизоду объёмах.

О сочетании заданности и импровизации в футболе рассуждают даже больше, чем на театре. И часто, как понимаю я своим любительским умом, уходят в рассуждениях в сторону, порой готовы принять за импровизацию любой жонгляж, любой эффектный трюк, проделанный с одной лишь целью — поразить воображение нетребовательного зрителя. Мне же представляется, что импровизация хороша лишь тогда, когда основательно выстроен каркас игры, создана определённая модель командных действий, модель игры. Импровизация хороша, на мой взгляд, в разумных и реальных пределах.

...Не могу, не вправе не сказать о том, что тревожит, знаю, не только меня — тысячи поклонников футбола. На протяжении более чем года мы все убеждаемся в том, что даже самые хорошие футболисты, попав в чужие руки, становятся неузнаваемыми. Без тренера-единомышленника, без тренера, которого они знают и которому целиком доверяют, а он знает все их возможности и пределы, они превращаются в безликую массу. И потому нет у нас уверенности в том, что через месяц в Мексике киевские динамовцы сыграют так, как в Кубке кубков. Но лично я верю, что с Лобановским они быстро преодолеют неизбежный, наверное, и, будем надеяться, недолгий спад — к июню вновь войдут в форму. Увы, в своё время Лобановскому было поспешно отказано в доверии, и, как я понимаю, именно поэтому сборная, теперь уже практически наполовину составленная из киевлян, фактически в полной мере неуправляема. Убеждён, что промах надо незамедлительно, не пугаясь того, что все сроки прошли, исправить.

...Я высказал здесь своё сокровенно личное мнение, но тешу себя надеждой, что оно не только моё. Убеждён! И уже поэтому к нему следовало бы прислушаться...»

На следующий день после выхода этого номера «Футбола-хоккея» — 12 мая — тренерский состав сборной СССР был заменён. Далёк от мысли, что статья повлияла на события. Но она не могла остаться незамеченной. Возможно, стала последним аргументом для тех, кто принимал решение.

Возглавить команду Лобановский согласился только при одном условии: в тренерский штаб войдут только те специалисты, которые работали с ним перед несправедливым и диким образом обставленном увольнении, — Никита Симонян, Юрий Морозов и Сергей Мосягин. До чемпионата мира оставалось 22 дня.

В день вылета сборной в Мексику мы с Олегом Ивановичем поехали с утра на подмосковную тренировочную базу в Новогорск. В двухкомнатном номере Лобановского всё было подготовлено к отъезду. «Васильич, — сказал Борисов, — понимаю, что о шансах спрашивать нелепо, но всё же...» — «Времени потеряно много, — ответил Лобановский. — Кое-что удалось сделать, но полностью сбалансировать готовность киевлян и не киевлян пока не удалось».