Во-вторых, он
Однажды в Эль-Кувейте мы со Светой и её мужем Валерой устроились на вилле в гостиной за какой-то увлекательной настольной игрой и машинально грызли при этом семечки. В какой-то момент из своего кабинета вышел Валерий Васильевич. Оглядев нашу компанию, сказал, глядя на меня: «Ну, они — ладно, уже пропащие. А ты-то зачем на поводу у них с этими семечками пошёл?..»
В-третьих, хотел бы представить картину: на «Камп Ноу» (!) к Лобановскому, сосредоточенному перед важнейшим матчем Лиги чемпионов (!), подходят люди в клубных костюмах с эмблемой «Барсы» и пытаются всучить мешок с очищенными семечками, прося при этом переводчика объяснить господину Лобановскому, что очищали их специально для того, чтобы «вокруг скамейки запасных уважаемого нами клуба не оставался густой слой шелухи»!
«Валерий Васильевич, — рассказывал 15 апреля 2016 года (опять же — в интервью «Спорт-экспрессу») Валерий Петраков, бывший футболист «Торпедо», сам потом вставший на тренерский путь, — с Козьмичом (речь о Валентине Козьмиче Иванове, замечательном торпедовском тренере.
Для чего Петраков выдумывал такое, понять невозможно. Ради красного словца? Ради того, чтобы унизить Валерия Васильевича и Валентина Козьмича, «приземлить» их, поставить в один ряд с собой?.. Лобановский всегда и во всём был для своих футболистов примером — в том, что касалось отношения к делу, к товарищам по команде, быту... Его никто и никогда, кроме жены Ады в редкие утренние минуты, не видел небритым. Тщательно выбритым он был всегда. Иногда, если вечером предстояла какая-то важная встреча, он брился второй раз в день. Даже в палате в запорожском медицинском центре, находясь фактически при смерти и редко приходя в сознание, он в минуты просветления первым делом настаивал на том, чтобы его побрили.
«ПРОРОКОВ НЕТ В ОТЕЧЕСТВЕ СВОЁМ...»
Тактика под игрока или игрок под тактику? До сих пор многие тренеры, когда им начинают объяснять, в каком направлении развивается футбол, говорят: «Это всё хорошо. Но вот у меня такие игроки и других нет. Значит, я должен под них подстраиваться». В таком случае о перспективе, о будущем, об эволюции футбола говорить бессмысленно.
По Лобановскому — игрок под тактику. Только так. В этом он видел прогресс футбола. Тренер, считал он, должен видеть образ игры. А если тактика под игрока, то тренер, грубо говоря, опускается до уровня футболиста, попадает в зависимость, его творческие идеи уже не реализовываются, он довольствуется тем, что у него есть. «Да, — говорил Лобановский, — может быть, он сумеет решить какую-то локальную задачу в чемпионате, в розыгрыше кубка страны или в каком-то турнире. Но — не более того. Лишь когда игроки подбираются под образ игры, которая будет, возможно, даже не завтра, не послезавтра, а ещё позже, — вот тогда и может быть прогресс футбола. Без этого — не будет».
Часто вспоминают звёздные для киевского «Динамо» 75, 86, 88-й годы. Тогда игроки подбирались под тот образ игры, который видел Лобановский. Разумеется, при этом в команде главенствующую роль играл налаженный в соответствии с требованиями современного футбола тренировочный процесс, поскольку следовало подготовить игроков так, чтобы они могли реализовывать ту тактику, которую предлагает тренер.
Лобановский приводил пример с Заваровым. Это был фрагментарный игрок, форвард, который делал какое-то индивидуальное действие и потом на несколько минут выпадал из игры. «Заваров — талантливый», — говорили о нём. Но вот попал он в киевское «Динамо», где другие принципы игры. Три года он осваивался в новой обстановке. Когда адаптировался и — главное — усвоил законы развития современного футбола, превратился в совершенно иного футболиста. Если в прежней игре Заварова было немножко таланта, то в новой — грани его таланта засверкали ослепительно. Заваров стал играть по всему полю, великолепно вёл борьбу. Он и забивал, и созидал, и разрушал. «Так вот, скажите, — спрашивал Лобановский, — он прибавил в своём мастерстве или же мы помешали развиться его таланту? Конечно, он прибавил, потому и стал очень дорогим, по тем временам, футболистом в Европе. Хочу заметить, что уже тогда фрагментарные игроки, которые умеют хорошо делать только что-то одно, были не нужны».