Люсиль из Мартейны

Не ответив, Люсиль вышла на улицу, направившись прямиком в зернохранилище, где она оставила свои сумки. Новорус, шушун, зерновка. И формула ectus uuli, справляющаяся с любыми побочными проявлениями малопригодных и непригодных в пищу продуктов.

* * *

Через пару часов лекарство было готово. На некоторое время Люсиль выходила прогуляться по окрестностям, дабы нарвать свежих стеблей зерновки, а все остальное у нее было с собой. Тюлька с откровенным сомнением приняла от травницы кружку с малоприятным на внешний вид пойлом, после чего, вздохнув, направилась в дом. Судя по раздавшимся впоследствии крикам, добровольно ее сын пить лекарство отказался, но женщина, безусловно, смогла заставить его это сделать. Люсиль еще некоторое время прислушивалась к диким воплям, после чего направилась в зернохранилище, к выделенному ей спальному месту.

На закате вернулся с полей муж Тюльки, Саня. Огромный мужик в перекосившейся рубахе, пошатываясь, направился ко входу в дом, чуть не раздавив по пути пару куриц. Люсиль как раз умывалась во дворе, но Саня ее даже не заметил. Девушка глубоко вдохнула и поморщилась — до нее отчетливо долетел запах истрийской сивухи. Самая дешевая и самая вонючая выпивка на всю Империю и сопредельные государства.

Протирая лицо и руки, Люсиль задумчиво остановилась посреди двора. Из дома вновь донеслись громкие крики. Похоже, Тюлька не обрадовалась пьяному мужу. Крики становились все громче, и травница уже различала отдельные слова. Постояв еще пару секунд во дворе, Люсиль обернулась к мирно пощипывавшей сено лошади.

— Доброй ночи, Алли.

Алли поводила ушами, не отрываясь от ужина.

Девушка размяла шею и плечи, еще раз огляделась по сторонам и направилась в зернохранилище, оставив пока дверь открытой. Подтащив одну из сумок поближе к освещенному пятачку, Люсиль еще раз проверила количество еды. Перебрав свои скудные запасы, она убрала все обратно в сумку.

Крики в доме наконец стихли. Девушка услышала скрип открываемой двери и звук быстрых семенящих шагов. Тюлька заглянула к ней, держа в руках миску с похлебкой и большой кусок свежего хлеба.

— Держи, травница, — протянула еду женщина.

— Мы договаривались только на ночлег, — встала с пола Люсиль, принимая тарелку.

— Мы договаривались, что волдыри исчезнут не раньше чем через пару дней, но рожа у Палика уже заметно чище. Наконец-то ночь проведем спокойно, а то с этим зудом он и уснуть-то не мог… Так что это тебе от меня благодарность.

Тюлька улыбнулась. Девушка, взглянув ей в лицо, чуть сдвинула брови.

— У тебя ссадина на щеке.

Женщина отвела взгляд.

— Муж постарался? — Люсиль поставила миску с хлебом на пол и полезла в сумку.

— И ему от меня досталось, еще похлеще, — рассмеялась Тюлька. Девушка уже протягивала ей что-то липкое, напоминающее ссохшуюся водоросль.

— Держи.

— Что это? — женщина с нескрываемым омерзением смотрела на протягиваемую ей вещь.

— Это кистеперник. Прикладывай его к ушибам и синякам, он снимает боль и воспаление, а также обладает сильным заживляющим свойством.

Тюлька взяла лист кистеперника и опасливо приложила к щеке. Люсиль уселась поудобнее и принялась за похлебку. Женщина не торопилась уходить и, придерживая лист у щеки, оперлась плечом о дверной косяк.

— Тебе Жун, — после непродолжительного молчания начала она, — ничего не рассказывал?

Люсиль вопросительно посмотрела на нее.

— Ну, о том, что у нас тут… шумновато по ночам?

Девушка отрицательно помотала головой. Тюлька вздохнула и прижала кистеперник к щеке поудобнее.

— В общем, воет кто-то. Как полночь наступает — вой поднимается. Жуткий такой, как будто бы… с того света, — женщина поежилась. — Первую ночь подумали было, что волки, да только волков отродясь у нас тут не было. Да и не похоже, по правде-то говоря. Потом сообразили — вой начался как раз как Михо пропал. Искали мы его по окрестностям — сгинул бесследно. Утоп в болотах, не иначе… Скажи, травница, может ли такое быть, что это… ну… его дух ходит и воет?

Люсиль прожевала откушенный кусок, проглотила. Тюлька выжидательно смотрела на нее.

Какие неудобные вопросы.

— Я всего лишь травница, откуда мне знать о таких вещах?

— Ты, видно же, человек образованный, многое поди знаешь, — женщина с надеждой смотрела на нее.

— Как давно это началось?

— Да недели две назад.

— Воет каждую ночь?

— Да, ровно с полуночи и до рассвета…

— Вой доносится из леса? Перемещается или…

— Вот тут и другая странность, травница. Воет точнехонько из одного только места — из развалин давно порушенного поместья, что на болотах стоит. Говорят, в давние времена там маг какой-то жил, — Тюлька сплюнула, будто само слово «маг» могло замарать ее. — Да только давно это было. Как магов всех пожгли, так там эти вот руины и остались. Место это дурное, точно тебе говорю. Никогда даже близко туда не ходим, а тут вот, поди ж ты, воет сейчас кто-то…

Люсиль ничего не ответила, задумчиво собирая остатки похлебки со стен миски кусочком хлеба.

— Ну? Что думаешь? — нетерпеливо спросила Тюлька.

— Ничего, — девушка протянула ей пустую миску.

— То есть…

— Для начала, этот вой мне нужно услышать.

— А дальше?