Люсиль из Мартейны

Императору, насколько знала Люсиль, было около пятидесяти лет. Вживую он мало чем отличался от многочисленных портретов, на коих был представлен весьма достоверно. Его острое узкое лицо было сухим и строгим. Мелкие морщины равномерно покрывали кожу — чуть больше их было вокруг светло-серых глаз. На голове его были внушительных размеров залысины, зато в волосах оттенка темной меди едва ли можно было найти хоть один седой волос. Одет Галлах был в простой темно-синий сюртук — остальные детали его одежды были черного цвета.

— У меня мало времени. Ты осмотрела моего сына? — голос Императора был довольно грубым и жестким, при этом говорил он так, будто проглатывал часть слов.

— Да, Ваше Высочество.

— Комлер, ты плотно закрыл дверь?

— Как всегда, Ваше Высочество.

Секретарь стоял у стены, сложив за спиной руки. Кроме него, Императора и Люсиль в комнате больше никого не было. Сам кабинет мало чем отличался от остальных замковых покоев — та же цветовая гамма с преобладанием синего, похожая мебель, матово-черный пол. Основная разница заключалась в том, что здесь правил совершенный, идеальный порядок — все книги, документы и бумаги были тщательно рассортированы и находились на своих местах. Сам Император сидел за огромным письменным столом, на время отодвинув в сторону чернильницу и чистый лист.

— Комлер — один из немногих, кому я доверяю, — Галлах сцепил руки в замок, глядя куда-то сквозь девушку. — Это значит, что в его присутствии можно говорить о любых вещах.

— Понимаю, Ваше Высочество, — Люсиль отвечала холодно, но вежливо.

— Теперь говори, что ты думаешь о болезни, поразившей моего сына?

Просто скажи, что ничего не знаешь. Скажи, что ничего не знаешь. Скажи…

Сердце застучало быстрее. Все вокруг поплыло, и в голове остался лишь этот раздражающий стук. Люсиль медленно вдохнула и выдохнула.

— Я думаю, Ваше Высочество, что Ваш сын совершенно здоров.

Она видела, с какой силой Император сцепил пальцы. Видела, как он прикрыл глаза, чуть слышно вздохнув. Ощутила, как позади нее Комлер устало покачал головой.

— То, что поразило его — это не болезнь. Это проклятие.

Воцарилась тишина. Император замер, пристально глядя на девушку. Комлер затаил дыхание.

— Может, пояснишь? — Галлах недоверчиво посмотрел в голубые глаза Люсиль.

— Принц иссушен и слаб, а на его обеденном столе — нетронутая еда. Это не отсутствие аппетита — он просто не может принимать обычную пищу. На его теле — странные кровоподтеки, образующиеся в результате постоянных, мучительных трансформаций. Его кожа и белки глаз неестественно бледные, а клыки значительно увеличены. И сколько бы он ни поливался духами, сильнейший запах псины заглушить не так просто. Запах псины и… крови. Очевидно, что это проклятие зверя — каждую ночь, в определенное время, Его Высочество превращается в монстра, и пребывает в таком состоянии до рассвета, — быстро и четко проговорила девушка.

А еще нестерпимый, тошнотворный дух темной магии, витающий по всему гостевому крылу.

Император медленно встал, оперевшись на стол.

— Расскажи мне больше об этом проклятии. Чем оно грозит моему сыну? Он будет обращаться до конца жизни?

— Нет, — Люсиль вздохнула. — Со временем разум Его Высочества будет меркнуть, а в форме зверя он будет проводить все больше времени. В итоге его личность будет стерта, а сам он окончательно примет обличье монстра. Обычно весь процесс занимает не более полугода…

Ведьма видела, как после этих слов Император будто бы постарел еще на десяток лет. Некоторое время взгляд его упирался в невидимую точку на столе. Наконец, он тихо спросил:

— Можно ли что-нибудь с этим сделать?

Девушка ответила не сразу.

— Это может быть очень сложно, но, теоретически, любое проклятие можно снять.

Галлах выпрямился и прошел вдоль стола.

— Когда это случилось, я был в смятении, в отчаянии. Я был зол. Некоторое время мы ждали, что все пройдет, но… этого не случилось. С такими вещами просто не к кому обратиться — это… позор для нашего рода. Никто не должен был об этом знать. Комлер посоветовал поступить тоньше. Мы объявили, что Юлиас болен. Мы надеялись, что среди лекарей будет кто-то вроде тебя. Ведь если мой сын проклят — значит, не всех магов удалось истребить. Значит, должен найтись кто-то еще…

Он остановился, хмуро воззрившись на девушку.

— Ты понимаешь, что это означает? Понимаешь, что ты сейчас единственная подозреваемая?

— Понимаю, — спокойно ответила Люсиль, холодно глядя в ответ. — Вы думаете, что я могла наложить проклятие, чтобы потом его снять — и получить за это награду.

— Ваше Высочество, позвольте…

— Помолчи, Комлер, — тут же одернул секретаря Император. — Я сейчас говорю с ней.

— Вот только мне кажется, что это верх глупости — рисковать так. Никто не мешает Вам казнить мага сразу после того, как он сделает свою работу. Но, если это поможет снять подозрения — я откажусь от денежного вознаграждения, — по непроницаемому лицу девушки сложно было понять, о чем она сейчас думает.