Люсиль из Мартейны

Люсиль была высокого роста — выше многих мужчин, но тонкая и жилистая. На руках и ногах отчетливо проступали мускулы, а запястья были намного крепче, чем казалось на первый взгляд. Своим длинным гибким телом она напоминала ласку или куницу. На коже в разных местах были несколько шрамов, но особенно выделялся лишь один — вернее, пять. Это были короткие полосы, проходившие по левой стороне туловища от нижних ребер к груди и заканчивавшиеся прямо под сердцем.

Сполоснувшись и еще немного поплавав, девушка вышла из воды и присела у костра, обмотавшись дорожным плащом. Поедая рыбу, она задумчиво смотрела на противоположную сторону реки.

Поев, достала из сумки мешочек с драгоценностями и разложила содержимое на траве, прикидывая возможную стоимость. В отдельную кучку сложила самоцветы, пригодные к зачарованию, остальное бросала обратно в мешок.

— Нокан, розерций, котол… Это оставить, — Люсиль собрала указанные камни и сложила к остальным своим камням. — А вот это — продать…

Она бросила холщовый мешочек обратно в сумку — там остались некоторые самоцветы, украшения и браслеты.

Девушка тщательно перебрала седельные сумки, особое внимание уделив той, которую она всегда носила при себе. Выкинула кое-какой мусор, пересчитала запасы провизии. Убедившись, что до заката еще порядочно времени, решила заняться зачарованием розерция сразу же.

Выкопав небольшую ямку среди углей костра, она положила туда камень и набросала определенных трав. Потом села рядом и, прикрыв глаза, начала бормотать себе под нос слова зачарования.

Это был долгий и спокойный вечер. Она произносила различные магические формулы в определенном порядке, повторяя их через равные промежутки времени. Когда пурпурные лучи закатного солнца коснулись лица девушки, в нос ей ударил душный запах, возвестивший о том, что зачарование прошло успешно. Люсиль выкопала ярко-розовый камень и подняла его к свету. Розерций потерял свой особый блеск, будто покрывшись неприятной мутной пеленой. В глубине его, казалось, закручивались спирали серого тумана.

— Хорошо. Этот готов, — на лбу Люсиль выступили капли пота. — Для бомб отсутствуют все самые важные ингредиенты, а ради одного нокана разводить магическое пламя смысла нет. Быстрей бы добраться до столицы…

Она тяжело упала на спину, разметав плащ. В Мууре она сможет пополнить свой запас необходимых трав и камней. Последний раз она была там год назад, и если многие ингредиенты растительного и животного происхождения девушка добывала сама, то камни можно было достать лишь в крупных городах, а самые редкие — только в ней, в Мууре.

К рассвету одежда Люсиль полностью просохла. Наскоро умывшись, она заштопала штаны и рубаху, оделась. Через час они с Алли двинулись в дальнейший путь.

* * *

А путь их лежал на юго-восток. Еще некоторое время они проезжали через малонаезженные дороги, но уже через пару дней вышли на большак. Деревни здесь, будто грибы, строились плотно друг к другу, поскольку в этой части империи земля была щедра к своим жителям. Крестьяне выращивали лен, пшеницу и рожь, а также множество плодовых деревьев. Селения были богаче и больше, чем на западе Истры, где болотистая почва и густые леса на севере упирались в горные кряжи. Та территория была присоединена лишь несколько лет назад, в ходе Ковикской войны, и с точки зрения ресурсов не имела никаких преимуществ, зато имела преимущество стратегическое — далее, за Ковиком, более не было никаких жилых земель. Серые пустоши плавно опускались к холодному морю, получившему название Белые Воды.

Ковик стал последним государством на западе, покоренным и стертым с лица земли в ходе кровопролитной войны. Южная часть Истры упиралась в Красные горы, за которыми пролегали неприветливые засушливые земли. На востоке большая часть опасных соседей уже давно была захвачена или же уничтожена. Таким образом, нынешний император продолжил дело своего отца и не только укрепил границы Истры, но и значительно их расширил.

Сейчас Люсиль ехала по исконным землям империи. Она останавливалась в каждой деревне, попадавшейся ей на пути. Крестьяне тут, как и в других местах, были весьма прижимистыми людьми, но за работу платили исправно. Ведьма излечивала больных, выдавая себя за обычного лекаря — готовила мази, зелья, чудодейственные порошки. Все это помогало и работало быстрее, ведь за растертыми клубнями и измельченными листьями скрывались различные магические формулы. При всем этом, магия была отнюдь не всесильна — возможности девушки не слишком превышали способности настоящего травника. Для истинного ведьмовства в области лечения требовались слишком редкие и слишком дорогие ингредиенты, которые Люсиль просто не могла себе позволить. С другой стороны, если бы она внезапно начала ставить на ноги тех, кто этими самыми ногами уже плотно стоит в могиле, слава о ней мгновенно разошлась бы по всем уголкам империи. После чего ее, совершенно определенно, обвинили бы в ведьмовстве и отправили на костер.