Люмен

– Вот это ты зря. Уже ведь столкнулась с началом его разрушения и всё не понимаешь. Отсутствие спасателей – это первая ласточка. Да, перестрелка ещё идёт и активно, но проблемы уже видны. По инерции, ещё несколько дней всё будет идти нормально, а потом всё начнётся рушиться, и уничтожать это будет не враг, а те самые граждане, которые ещё сегодня ни о чём таком не помышляли. Начнутся сначала просто драки за товары, потом столкновения и наконец грабежи. После кто-то догадается, что города не самое лучшее место для жизни, и начнутся столкновения за распределительные центры и так дальше вниз. Это будет длиться далеко не один день, и всё это время кэтианцы будут умирать от боли и рук других кэтианцев… и, наконец, от голода. Прочность твоего мире большая, как в этой курортной платформе, он сразу и так просто не сдастся, но это всё равно произойдёт. И как сказал Каэл, девяносто семь процентов всех сегодня живущих умрут в процессе, – ответил он ей.

– И ты вот так спокойно говоришь о смерти десятков миллиардов кэтианцев?! – воскликнула Великая Праматерь Тау.

– Если быть точным, больше двух сотен, – поправил он её.

– Что? – сбилась она с мысли.

– Я говорю, умрёт больше двух сотен миллиардов, – повторил Кил.

– Вот именно! И всё это из-за этого ублюдка, как ты там его назвал?! – почти плюнула свои слова Великая Праматерь Тау ему в лицо.

– Каэл, – тут же ответил он, совершенно не отреагировав на её крик.

– Да какая разница! Кто ему давал право решать за них их судьбу?! – уже просто кричала на Кила она.

– Он сам. Ты забываешь, он не ведает жалости и сомнений. Возможно, концептуально он знает, что это такое, но принимать решение подобные сведения не мешают, просто учитываются. Я не знаю, как он просчитывал информацию о конце кэтианцев через какие-то двести тысяч лет, окончательном и бесповоротном, просто не представляю основы подобных расчётов, но он верит в их истинность. Ты можешь кричать, гневаться, но его поступка уже не изменить. С его точки зрения, он нам дал всем шанс на бессмертие как вида. Смерть – это не конец, а лишь начало, и не только с точки зрения реинкарнации, – спокойно ответил он.

– Какие-то двести тысяч лет?! – буквально взорвалась Великая Праматерь Тау, хотя казалось, что закипать дальше уже некуда.

– Да, в нынешнем состоянии дожить до того момента тебе не поможет даже твой костюм. Мутации убьют тебя раньше. Никто из ныне живущих, естественно, кроме Пилота и активированных им Спектраторов, в том числе и меня, не сможет этого сделать. Да, наша итерация, в отличие от обычных котят, может исправлять и ошибки в собственном геноме, и мы не зависим от качества генетики матери. Нам не обязательно умирать, и мы напрямую от синергии с другими спектраторами не зависим и для нас действительно смерти нет, однако это никого и никогда из нас не останавливало, если было нужно умереть, дабы Кэтиа жила, потому что всегда были такие же, как мы, кто был способен вернуть к жизни любого котёнка. Как понимаешь, ему вовсе не улыбается увидеть собственными глазами, что он там просчитал, – довёл он до её сведения.

– Вы бессмертные?! – видимо, только этот факт в его речи привлёк её внимание.

– По факту да. А теперь оцени моё решение уйти из жизни без возврата, и как я воспринял поступок этого Каэла, вернувшего меня к жизни? – обратился он к ней.

– А-а-а. Ну… я даже не знаю, – растерянно выдала Великая Праматерь Тау, хотя только что полыхала, словно проснувшийся вулкан.

– Мы всегда рациональны и не поступаем на волне эмоций, как вы, и Пилот таков. Да, я совершенно не могу оценить его расчёты на далёкое будущее, но он хорошо увидел, что мы, все кто из прежнего мира, и вы, из этого, не сможем ужиться в принципе. Вы не хотите перемен, вообще. Мы не хотим жить так, как у вас заведено. А это конфликт, а решение у конфликтов лишь одно – победитель уничтожает проигравшего полностью, – ответил он.

– С каких это пирогов?! Всегда можно договориться! – яростно возразила она.

– Чтобы договориться, обе стороны должны познать горечь поражения. В нашем случае нам это не нужно, мы думаем иначе, а вам… вы пока не готовы. Победа любой ценой, не правда ли? – скептически отозвался Кил на её эмоциональный всплеск.

– Что значит не готовы?! – она явно была несогласна с его словами.