Люфтваффельники

Несказанно счастливый Витя прямо в безмерно застиранном и оттого выцветшем до неопределенной расцветки ХБ и «противотанковых» сапогах скоропостижно испарился с глаз долой и затерялся в ближайшем кустарнике. Он побежал ловить такси, заняв денег на «самоволку» у своего же сержанта. Наглец?! Кто бы спорил, но не я! Витя — это… Витя! …а кому было легко?! …и где взять «идеальных»?! Кто знает, назовите адрес?!

Сержант Гнедовский снова и снова озабоченно поглядывал на часы. Из канцелярии роты после своевременного доклада вышел сержант Бояринов — командир 44-го классного отделения. Все, приехали, следом — очередь 45-го.

Гнедовский многообещающе скрипнул зубами и с решительностью обреченного взялся за ручку двери. В это время, нереально шумно громыхая сапогами, в казарму ввалился крайне возбужденный Витя Копыто, и тяжело переводя прерывистое дыхание, хаотично замахал пилоткой, обозначая присутствие своей тушки в расположении роты.

— Ах, ты…

— Уфффф! Валера, умоляю, не надо, не говори ничего! Сам чуть не обосрался. Представляешь?! Вылезаю из такси, только углубился в березняк, чтобы в дежурную дырку у «дороги жизни» пролезть, а тут патруль, откуда не возьмись, да еще и краснопогонный. Комендатура, твою мать! Совсем ничего святого, уже у стен родного училища ловить стали. Прикинь?! Незыблемый принцип заповедных территорий не соблюдают, скоты педальные! (по неписанному закону, патруль никогда не стоял возле КПП училища и в непосредственной близости от забора). И охота им было в такую даль переться?! (наше училище ВВС находилось на «хуторе» — на окраине города)

Все курсанты 45-го отделения скучились вокруг «генерирующего» Вити Копыто, который исходя на праведный гнев в адрес «в конец обнаглевшего патруля», тяжело дыша, осипшим голосом, взахлеб повествовал о своем очередном чудесном спасении.

— Короче, понял я сразу, что в дыру однозначно не успеваю, ну и ломанулся вдоль «колючки», а эти сатрапы легавые за мной припустили. У меня фора — метров тридцать-сорок. Бегу значит, а они сзади тявкают: «Стой, да стой!» Ага! Сейчас! Нашли дурака?! Но жопой чувствую, догоняют. Не уйти мне от погони, даже если форсаж включу… Маринка — заводная мадам, поймите правильно, живым не уйдешь…

— Да ладно, Маринка не причем! Ты еще пару десятков подковок на сапоги приколоти, вообще с места не сдвинешься. Пижон! (у Виктора на каждом сапоге было по 6-ть подковок)

— Короче, бегу я, уже «колючка» закончилась и «бетон» начался (забор из штампованных бетонных плит) Чувствую, пипец мне в перспективе корячится — не перелезу через забор, а за углом уже КПП через сотню метров маячит. Пропадаю парни! Вдруг вижу, в березняке старикан какой-то с двумя детишками гуляет. Ну, я и взмолился: «Выручай, мол, отец, патруль на хвосте! Тюрьмой пахнет!» Мужик крепкий попался, с понятием — руки в замок подставил, я сапогом с разбегу уперся, а он меня на забор и закинул. Ну, я патрулю 50 % от правой руки отмерил и был таков. Уф! Спасибо дядьке, мировой старикан! А то сидел бы сейчас на «киче» гарнизонной. Позору выше крыши и Валеру Гнедовского бы подвел! А мне подводить его, ну никак нельзя!

— Дуракам везет! В принципе, это уже не новость, Витя!

— Представляете парни, как эти олухи гарнизонные ухулели! А мужик — молоток! Молоток! Настоящий мужик! Старый пенек по виду, а еще крепкий, как пушинку меня на забор закинул. А патруль только зря потел! Ха! Теперь вонять будут всю дорогу, кретины! Сейчас сидят как полные мудаки под забором и плачут навзрыд. Я даже слышал, как начальник патруля звал свою маму и в отчаянии долго скребся ногтями по бетону… Ха-ха!

— Ага, верим! Тебе верим, балалайка знатная…

Так, восторженно кривляясь весь вечер, Витя живописно и в лицах рассказывал о своем очередном подвиге.

А потом еще и целое воскресенье, не забывая добавлять в историю все новые и новые подробности своего неожиданного приключения.

После каждой очередной коррекции, его рассказ становился все ярче и ярче, а образ незабвенного Вити вырисовывался все красивее и красивее. Но стоит отдать должное, курсант Копыто ни в коей мере не умалял активное участие в своем спасении случайного мужичка с двумя маленькими детишками и всячески выражал страстное желание встретиться со своим благодетелем, чтобы самолично засвидетельствовать ему свою искреннюю признательность.

Наступило утро понедельника. Весь личный состав училища после завтрака построили на главном плацу и наш генерал, солидно взгромоздившись на трибуну, представил нам своего нового заместителя.

— Прошу любить и жаловать, мой заместитель по учебной части кандидат технических наук полковник Архипов. Буквально недавно прибыл для дальнейшего прохождения службы из Челябинского училища штурманов.

На трибуну незамедлительно поднялся подтянутый седоватый полковник. Как только он появился в поле всеобщей видимости, сзади меня в строю 45-го классного отделения кто-то обреченно охнул. Оглянувшись, я увидел, как заметно побледнел Витя Копыто.