Читаем Люфтваффе: триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947 полностью

Существовало много моментов, мешающих реализации этого простого плана. Система командования и управления войсками не была приспособлена к условиям театра военных действий. Верховное командование вермахта заявило о своем согласии на создание общего командования группировки, но предприняло все меры для того, чтобы все руководство войсками было полностью отдано Роммелю. Несмотря на то что план операции против группировки вторжения альянса был зафиксирован на бумаге и обговорен на словах и при том что не существовало никаких сомнений по поводу шагов, которые следовало предпринять для подготовки к осуществлению наших замыслов, единое ответственное командование так и не было сформировано. К сожалению, в течение двух решающих в этом смысле дней меня не было в ставке фюрера, и потому я не смог вовремя поправить положение. Мой начальник штаба пытался добиться от итальянского Верховного командования обнародования приказа об изменениях в высшем эшелоне командования африканской группировки, которые были предусмотрены договоренностями, но его усилия оказались тщетными. Таким образом, 5-я танковая армия должна была действовать в соответствии с собственным оперативным планом, считая само собой разумеющимся, что остальные войска будут согласовывать с ним собственные маневры. С другой стороны, Роммель чувствовм, что ему удалось сохранить свободу действий.

Планом предусматривалось, что Роммель, обладавший большим опытом ведения боевых действий в пустыне, нанесет мощный удар по британской 8-й армии одновременно с наступлением других частей наших войск на позиции группировки Эйзенхауэра. 22 февраля 1943 года я имел длительную беседу с Роммелем в его боевом штабе неподалеку от Кассерина и обнаружил, что он находится в подавленном состоянии. Казалось, что он не проникся ощущением важности стоящей перед ним задачи и не очень верил в успех предстоящей операции. Меня особенно поразило его плохо скрываемое стремление как можно Скорее и с как можно меньшими потерями Отойти назад к южным оборонительным рубежам, где с начала февраля войсками командовал маршал Мессе. Явная апатия Роммеля свидетельствовала о его нежелании или неспособности понять значение проводившегося в тот момент рейда в направлении Тебессы. Мой разговор с командующим 5-й танковой армией, которому я приказал встретить меня на аэродроме, понравился мне еще меньше. Он был очень односторонним и в конце концов привел к тому, что я, еще раз оценив ситуацию в моем штабе во Фраскати, отдал войскам, продвигавшимся в направлении Тебессы, приказ отойти назад.

Учитывая упрямство обоих командующих армиями – Роммеля и фон Арнима, – я ввел в действие новую схему командования и управления войсками, надеясь, что таким образом создал наиболее благоприятные предварительные условия для наступления Роммеля против 8-й армии. Я нарочно решил воздержаться от вмешательства в его план операции, чтобы позволить ему почувствовать свою независимость. Из двух вариантов, выработанных к тому времени, Роммель выбрал тот, который предусматривал рейд большими силами по гористой местности. Этот вариант был основой его собственного плана – прикомандированный к штабу 5-й танковой армии генерал Зиглер, заместитель фон Арнима, предлагал атаковать противника поблизости от побережья. У обоих замыслов имелись свои плюсы и минусы. Каждый мог и должен был привести к успеху, если бы осуществлялся толково и был неожиданным для противника.

К сожалению, добиться эффекта неожиданности не удалось. Поняв, что войска Монтгомери готовы отразить его удар, Роммель совершенно обоснованно прекратил наступление. Выяснять, кто в той ситуации был прав, а кто виноват, бесполезно, поскольку возможность предательства, о которой мне говорили тогда, теперь, судя по тому, о чем мне довелось прочитать после войны, представляется мне вполне реальной. Если все и в самом деле было так, то командующего итальянскими сухопутными войсками Мессе следует считать соучастником предательства адмирала Маугери из военно-морских сил.

Начиная с середины февраля все наши попытки наступательных операций (в том числе в направлении Тебессы и Мединина) не принесли нам успеха, на который мы рассчитывали. О том, что возможность одержать стратегическую победу над противником существовала, говорят огромные трудности, с которыми столкнулась группировка вторжения. Успехи же тактического характера не могли переломить общий ход военных действий. Наступление 1-й германо-итальянской танковой армии на Мединин дорого обошлось скорее партнерам по Оси, нежели противнику, и сделало очевидной слабость нашего командования и боевых частей. Мне стало ясно, что войска Оси утратили инициативу. Было ясно, что группе армий, за действия которой отвечал новый командующий, фон Арним, придется отступить и окончательно перейти к обороне.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии