Люди Зимнего дворца

Надо сказать, что Николая I несколько озадачили столь жесткие требования врача. Поэтому император запросил сведения о том, сколько получают его лейб-медики и «какому чину соответствует настоящее звание Мандта». Как следует из подготовленной для царя справки, лейб-медик Маркус получал 24 000 руб., Арендт – 14 920 руб. и 2000 руб. ежегодно из Государственного казначейства. Прусское же звание обер-медицинальрата, которое имел Мандт, соответствовало статскому или действительному статскому советнику.

После знакомства с этой справкой Николай I напротив первого пункта 9 ноября 1840 г. написал «Да»; напротив второго пункта – «почетным лейб-медиком с отчислением по Военному ведомству»; напротив третьего – «4 тыс. руб. из Кабинета, 2 тыс. руб. от жены, 5 тыс. руб. из Казначейства жалованья, 5 тыс. руб. столовых, 5 тыс. руб. на квартиру, 4 тыс. руб. на экипаж»[734]. Вся сумма и составила искомые 25 000 руб. В именном Указе Правительствующему сенату значилось: «…согласно просьбе его, принимаю в службу Нашу… всемилостивейше повелеваем быть ему почетным лейб-медиком Двора Нашего, с состоянием в Военно-медицинском ведомстве. Николай. 9 ноября 1840 г.»[735].

Поскольку Мандт строил свою карьеру на близости к Императорскому двору, она хорошо прослеживается по официальному изданию – «Адрес-календарь и общий штат Российской империи», издававшемуся ежегодно. Впервые имя Мандта упоминается в 1841 г. К этому времени он уже почетный лейб-медик, действительный статский советник, кавалер орденов Св. Анны II ст. с императорской короной и Св. Станислава II ст., состоящий по Военному ведомству. В 1845 г. впервые было упомянуто, что Мандт не только почетный лейб-медик, но и консультант. До него в Придворной медицинской части Министерства Императорского двора консультантов не было[736]. Собственно, эта должность подчеркивала его особый статус и при Дворе, и в медицинском сообществе Петербурга. В 1851 г. Мандт впервые упомянут как тайный советник. Надо заметить, что этот чин, соответствующий IV классу, среди медиков имели единицы калибра баронета Якова Виллие, личного врача трех императоров (Павла I, Александра I, Николая I) и создателя Придворной медицинской части. Карьерный рост Мандта был впечатляющим. Все остальные лейб-медики являлись обрусевшими иностранцами, подданными Империи, занимавшими значительные медицинские посты. Но из них только трое являлись к 1855 г. тайными советниками. Карьера же Мандта, сохранившего прусское подданство, очень успешно строилась исключительно на близости к Императорскому двору.

То, что Мандт в 1840 г. получил чин действительного статского советника, прожив в России всего пять лет, и вошел в круг медиков занимавшихся лечением царя, получив место лейб-медика консультанта при Николае I[737], свидетельствовало о безусловной успешности его карьеры. Однако в официальных документах Мандта называли просто лейб-медиком, опуская определение «почетный».

Принадлежность Мандта к Военному ведомству, как это указывалось в «Адрес-календарях», была только номинальной. Настолько номинальной, что, когда в 1847 г. Медицинский департамент МВД направил в Придворную контору письмо-требование о взыскании с Мандта «недоимок» за ордена, то Придворная контора не без яда указала, что Мандт официально состоит по Военно-медицинскому ведомству и «никаких окладов» от Придворной конторы не получает[738]. Дело в том, что ордена в Российской империи «оплачивались» награжденными, те должны были «возвращать знаки низших степеней» в Капитул орденов. От Мандта требовали оплатить орден Св. Станислава I ст. (90 руб.) и вернуть в казну орден Св. Станислава II ст.

Архивные документы свидетельствуют о том, что Мандт жил в Зимнем дворце. В конце 1850 г. личным распоряжением Николая I врачу отвели «в нижнем этаже Зимнего дворца те самые комнаты, которые он занимал в прошлом году», но при этом оговаривалось, что он должен быть готов «очистить оные» «в случае надобности в сих комнатах»[739]. В декабре 1851 г., когда Мандт возвращался из Германии, распоряжением императрицы ему позволили воспользоваться экипажем Придворного ведомства для проезда от Варшавы до Петербурга[740].