Люди сорок девятого (СИ)

Как-то раз Линдейл, объезжая стадо, обратил внимание на черную породу, выступавшую кое-где на безлесных горных склонах на севере его земель. Заинтересовавшись, он отправился прямиком в Денвер, в окрестностях которого уже несколько лет люди сказочно богатели за счет россыпей серебра и, купив несколько книг по горному делу и химии, принялся их изучать. Вернувшись домой, Джон провел серию опытов, показавших высокое содержание серебра в черной породе. Не желая раскрывать свою тайну, Линдейл начал добывать руду и сбывать понемногу разным кампаниям, пока не накопил денег на покупку акций крупных рудников. Одни ценные бумаги приносили средства на покупку других, пока Джон не завладел солидным пакетом. Затем, желая охранить свой дом от вторжений, бывший владелец салуна тщательно уничтожил все следы разработок и даже сами признаки породы, после чего продолжал заниматься скотом, пока на его счетах в различных банках копились гигантские дивиденды, а когда шахты иссякли, он сумел выйти из игры почти без потерь.

Миссис Черрингтон не удалось полностью взять в свои руки управление хозяйством, доставшимся ей от Майкла О'Руни по воле Джонатана Линдейла, потому что дети, особенно Морган Алекзандер и родившаяся в конце лета Изабель занимали все ее время. Лишь несколько лет спустя Сьюзан Максуин воплотила ее задумку в жизнь, став первой женщиной - фермером. Очень скоро миссис Черрингтон поняла, что не прогорела только благодаря своему сегундо, который, кроме того, что взял на себя заботы о пастбищах и скоте, сам, безо всякого напоминания, нанимал и увольнял работников и вел бухгалтерию.

Ранчо приносило небольшой доход, которого хватало на жизнь, и в Денверском банке, где управляющий посоветовал хозяйке открыть счет, лежала довольно приличная сумма денег, немного увеличивавшаяся год от года за счет последующих вложений и процентов по вкладу, но гордость женщины и подспудное ощущение, что ее семья живет за чужой счет, не давали ей покоя. Миссис Черрингтон даже не могла повысить жалование человеку, на котором держалось все их благополучие, ибо вся прибыль, за исключением ежегодных взносов, уходила на содержание детей, наем новых работников, инвестиции в ранчо или расходовались на необходимый ремонт. Однажды поздно ночью, когда жуткий проливной ливень ломился в окна, безумно уставший Райли, вернувшийся с объезда стад, повесил на гвоздь дождевик, вошел в свою комнату, а она в своем байковом пеньюаре поднялась ему навстречу из кресла и стояла так, пока он обретал дар речи, с распущенными по плечам волосами, совсем не похожая на сеньору в мягком, наполненным теплом, свете единственной керосиновой лампы...

На следующий день он, ни свет, ни заря, прискакал в город и с вытаращенными, толи от ужаса, толи от изумления, глазами начал носиться по улице, крича, что ему нужно кольцо с бриллиантом, смокинг и белое платье с вуалью, размеров которого он, как скоро выяснилось, не знал. Поэтому, когда через неделю отец Блейк их обвенчал, никто не удивился.

В лице Райли миссис Черрингтон, нет, теперь уже миссис Конуэй, нашла надежную опору и хорошего отца для своих детей, а потом между ними возникла взаимная симпатия, со временем переросшая в более сильное чувство и через год у них родились два мальчика. Люсьен, так беспокоивший когда-то свою мать, всерьез увлекся лошадьми и верховой ездой под чутким руководством отчима. Понемногу он оправился от шока, только стал более замкнутым и серьезным. Теперь он работал наравне со взрослыми и, научившись обращаться с ружьем даже добывал родным пропитание охотой, когда это было необходимо, никогда, впрочем, не наводя оружие на человека.

Через четыре года после войны за ранчо и гибели мистера Черрингтона в город вернулся Мортимер, потерявший жену в эпидемии гриппа, и временно поселился у брата вместе со своей двухлетней дочерью. Не прошло и месяца, как он сделал предложение Жаклин, которое та, тщательно обдумав, приняла.