Люди солнца

– Тай, останься здесь, в цейхгаузе. Чтобы случайно их кто-то не выпустил. А мы с Дэйлом сделаем полную ревизию столовых запасов.

Через час с небольшим мы с Дэйлом вернулись.

– Полный порядок с припасами, – сообщил я Таю. – Бочонок с ромом даже не вскрыт.

– С утра у нас были торговцы деревом, – задумчиво сказал Дэйл. – Может, у них стащили?

Наверное, могло быть и так. Но у кого они стащили теперь?!

Открыв дверь, мы отшатнулись. На четвереньках, утробно воя, выполз из конторки Чарли. На полу возле дверей сидели Гобо и Баллин. Пьянее чем были. Дэйл вытащил их из конторы, посадил у цейхгаузной стены. Тай поднял фонарь, осветил помещение.

На столе – пустая корзина. Крошки хлеба и сыра. Никаких бутылок, ни полных, ни начатых.

– Та-ак, – сказал я азартно. – Где-то у них здесь тайни-ик!

Но полчаса поисков ничего не дали. Никаких скрытых пустот, никаких дверок или вынимающихся камней.

– Нет ничего, – подытожил измазавшийся в пыли Дэйл.

– Подождите, – быстро сказал я. – Чтобы пьяные мальчишки оказались умнее взрослых? Вспоминаем: мы принесли еду. Но они не сели за стол! Чарли взял и принёс им корзину, а Гобо и Баллин со скамьи даже не двинулись!

И мы осторожно и тихо, как в ночном дозоре, шагнули к скамье. Плоский, хорошо выглаженный каменотёсами камень. Ярд с небольшим на две трети ярда.

– Может быть только одно, мастер, – сказал уверенно Тай. – Рычаг.

– Как это?

Тай подошёл и, взявшись за ближний край камня, потянул его вверх. Он дрогнул и легко поддался! Заскрипел где-то железный шарнир. Одновременно с плахой скамьи внизу, под ней, точно так же стал опрокидываться от нас-вниз точно такой же камень. Миг – и в полу образовались маленький наклонный пандус и люк, достаточный, чтобы пролез взрослый человек. Тай взял фонарь и, скользнув, словно ящерица, исчез.

Через пять долгих минут он выбрался наружу. Принёс два огарка свечей. Сказал:

– Поздравляю с прибавлением, мастер.

И, передав мне фонарь, вышел из конторки и потащил куда-то пьяную малышню. Дэйл поменял свечу во втором фонаре. Я подождал, пока свеча разгорится, зажал в руке кольцо и, светя перед собой, полез вниз.

Плавно и ровно пандус шириной в ярд уходил вниз. Камни, из которых он был сложен, тщательно выглажены. Спустившись ярда на два, я встретил небольшую опериленную площадку. Встав на ней и выпрямившись в полный рост, замер. Тихо шурша подошвами, добрался и встал на площадке и Дэйл. Я спросил его:

– Ты это видишь?

Два высоко поднятых фонаря хорошо освещали то, что открылось нашим изумлённым глазам. Далеко уходящее вниз подземелье. Сухое, холодное. Пандус тёк, наклонившись, вдоль стен, которые, казалось, были изъедены тысячами подземных червей-камнеедов. В стенах во время кладки были оставлены проёмы-квадратики, в которых теперь покоились, тускло поблёскивая зелёными донцами, покрытые пылью бутылки.

– Винный погреб, – шёпотом сказал Дэйл.

– Не просто погреб, – ответил я ему. – Видишь нанесённые густой известью белые знаки? Год, ещё год… Это коллекция!

Мы пошли дальше. Несколько пустых бутылок с отбитыми горлышками. Интересно, они хоть понимали, какое пили вино? Подняв и сложив осколки стекла в карман, я зашагал вниз. А в стене всё – бутылки, бутылки!

Пандус закончился. Мы ступили на каменный пол.

– Дальше не пойдём, – сказал я Дэйлу. – Заблудимся.

Перед нами высился и темнел огромный лабиринт, составленный из бочонков и глиняных полуамфор.

– Ананке, – сказал я своему управляющему имением.

– Что?

– Монахи рассказали мне, что есть такой невидимый вихрь. Если ты живёшь неправильно, то приходят события, которые выметают тебя из земной жизни. И тайны твои остаются запечатанными и неведомыми никому. Что такое натворили в поступках своих те, кто закапывали здесь сундуки? Бочки? Складывали дрова? Брусчатку? Кто возводили вот это грандиозное подземелье, много лет наполняли его отборным вином, а потом исчезли? Тайник, заметь, сделан добротно.

Мы подняли головы. Высоко над нами едва различимо светлела чёрточка люка. Передав Дэйлу свой фонарь, я дотянулся, снял со штабеля бочонков глиняную полуамфору (с узким «амфорным горлышком, но с широким «кувшинным» основанием) и, обхватив её крепко руками, понёс вверх.

Осторожно шагая по гладкому камню пандуса, мы покинули подземелье. Выбрались сквозь люк в конторку, вышли в цейхгауз. Посередине его стоял Тай. Кивнул мне, сосредоточенно, молча. Поставив полуамфору на камни пола, я подошёл.

– Там тоже есть, – сказал он, указывая рукой.

– Дэйл! – попросил я. – Неси фонари.

Мы прошли к дальней, ещё одной конторе. Войдя внутрь, Тай точно так же поднял каменную плаху скамьи. Но на этот раз люк открыл нам не пандус, а торчащее на массивном штыре из стены колесо. Тай присел, покрутил его. Едва различимый, послышался звон массивной цепи. Затем глухой стук. Покрутил в обратную сторону. Снова – звон, шорох и стук.

– Здесь только ключ, – сказал Тай. – А сама дверца где – неизвестно. Буду искать.

– Кажется, – задумчиво произнёс я, – искать будешь не только ты.

И, повернувшись к Дэйлу, сказал:

– Есть одна оч-чень занятная идея. Идём, обсудим.