Любви навстречу

Но откуда ей было знать, что он терпеть не мог цветы в прическе? Ведь это – крик моды. По его велению она украсила волосы бриллиантовыми звездочками, но подумала, что можно добавить в прическу и одну маленькую белую розочку.

– Позови горничную!

В громком рокочущем голосе герцога звучали властные нотки, заставлявшие холодеть ее сердце. Она уже научилась выталкивать из сознания звуки этого голоса, ночью, в постели, зовущего ее чужим именем. Эзме… Его бывшая жена, скончавшаяся после падения с лестницы.

Клэр судорожно сглотнула. Была ли случайностью смерть этой женщины? Увы, на всем свете не нашлось бы человека, знавшего, каким был настоящий герцог Даннкли. А если бы такой человек существовал, то он наверняка подтвердил бы ее догадки. Эзме не упала! Скорее всего, она стала несчастной жертвой одного из приступов ярости своего мужа.

– Позови горничную, – повторил герцог. В его голосе уже звучала угроза.

Клэр потянулась через туалетный столик и дернула за шнурок звонка. Теперь супруг уйдет и оставит ее наедине со служанкой. Так что у нее будет несколько минут покоя и безопасности.

Почему же он не уходит?

Герцог все еще сидел в своем углу, впившись взглядом в жену. Руки его при этом спокойно лежали на подлокотниках кресла цвета слоновой кости. Выдержав мучительно долгую паузу, он произнес:

– Вижу, ты в замешательстве.

Клэр отвела глаза и дрожащими руками принялась расчесывать волосы серебряной щеткой.

– В замешательстве, ваша светлость? – переспросила она.

– Да. Ты ждешь, что я уйду и оставлю тебя за туалетом. Но мы уже убедились, что тебе нельзя доверять даже в таком простом деле, как выбор наряда. Придется мне самому внимательно проследить, чтобы все было сделано надлежащим образом. Ты должна быть признательна мне за заботу.

– Я очень признательна.

Он улыбнулся и спросил:

– Неужели?

Клэр похолодела от страха, но все же сумела внятно произнести:

– Конечно, милорд. Вы гораздо умнее и опытнее меня. Без вашей опеки и руководства я была бы совсем беспомощна.

Муж откинулся на спинку кресла. И теперь вид у него был самый доброжелательный и благосклонный.

– В таком случае нам нужно обсудить твои планы на завтра. – Он вдруг нахмурился, и все лицо его тотчас помрачнело. – Я не желаю, чтобы ты общалась со своими прежними знакомыми. Эти люди имеют на тебя дурное влияние. Да и не подходят тебе по статусу.

Горячие слезы – она с огромным трудом их сдерживала, – вновь обожгли глаза. Клэр отвернулась от супруга и посмотрела в зеркало на свое бледное лицо. Когда-то игравшие здоровым румянцем щеки были впалыми – сказывалось недоедание. Герцог говорил, что ей следовало ограничить себя в еде и вине, и строго следил за ее питанием. Цветущую женскую красоту он считал вульгарностью.

Жизнь ее рассыпалась с бешеной скоростью, и что-либо исправить было уже невозможно.

– Но я обещала леди Хэтфорд присутствовать на благотворительном ужине, – пробормотала Клэр.

Тут герцог поднялся с кресла и медленно пересек комнату. Теперь его огромная фигура угрожающе возвышалась за ее спиной. Он поднял руки и опустил их на обнаженные плечи жены. Его ладони были теплыми, но жесткими. Это были ладони человека, который фехтовал, боксировал и избивал свою жену. Но сейчас он нежно поглаживал ее шею.

– Я прикажу своему человеку передать ей солидное пожертвование. На этом твое общение с ней прекратится. Передай мне щетку. Мне нравятся твои волосы.

Клэр подала мужу щетку, и он принялся расчесывать ее локоны. При этом он ласково говорил:

– Ты так прекрасна… И я знаю, что в будущем буду гордиться тобой. – Он словно извинялся за свое недавнее поведение. Как будто просто вспылил и сказал жене что-то обидное, а вовсе не поднял на нее руку. – Ты бы этого хотела, не так ли? Стать предметом моей гордости?

Клэр поспешно кивнула.

– Ничто не сделало бы меня более счастливой.

Герцог улыбнулся ее отражению в зеркале и, наклонившись, запечатлел на ее лбу нежнейший поцелуй.

– Благодарю тебя, дорогая.

Клэр в отчаянии сцепила руки у себя на коленях. Изо всех сил сдерживая рыдания, она молилась. Молилась, чтобы не разрыдаться. Молилась, чтобы скрыть омерзение, вызванное прикосновениями мужа.

Ей хотелось поделиться с кем-нибудь своим горем. Но кому же довериться? Родителям? Так они ведь сами устроили этот брак. Бедняжка не могла рассказать о своих муках ни одной живой душе.

Одна в целом мире. Совсем одна. Тихонько вздохнув, она решила испробовать последнее остававшееся средство – шутку. А если не попытаться… Тогда жизнь превратится в настоящую муку.

– Вам не кажется странным, что я, в сущности, потеряла всякий контроль над своей жизнью? Стала женой и герцогиней. Совсем как взрослая, – с улыбкой проговорила Клэр.

Герцог продолжал расчесывать ее волосы, но взглядом впился в ее глаза, отражавшиеся в зеркале. Улыбаясь ей в ответ своей мягкой чарующей улыбкой, когда-то завоевавшей ее сердце, он спросил:

– Что ты имеешь в виду?

– Ну… я же не могу сама выбирать платья и украшения. А также подруг, служанок и еду… – Клэр снова улыбнулась, но ее губы при этом задрожали. – Я ничего не решаю.