Любовники. Плоть

– Сколько отсюда до Балтиморы? – зарычал он.

– Два с половиной километра, сир. Прикажете подать экипаж?

– К чертям экипаж! Не желаю тащиться на колесах! Я в два счета добегу до Балтиморы! Внезапно, неожиданно! И окажусь там раньше, чем они могли бы узнать обо мне! Им покажется, что сам Прадед Всех Лосей атаковал город! Я их всех размету, уложу на лопатки! Сколько можно ограничиваться одними лишь маскотками! Хватит с меня Мисс Америк! Сегодня – подомну под себя весь город!

Сильвия пришла в ужас:

– Но, сир, так… так просто не делают! С незапамятных времен…

– Герой-Солнце я или нет? Я Двурогий Царь или нет? Поступлю так, как пожелаю!

Он схватил с подноса бутыль и побежал по дороге.

Сначала он бежал по бетону, но даже для его подошв, теперь твердых как железо, мостовая оказалась слишком шершавой, и он побежал по мягкой траве, устилавшей обочину.

– Так-то оно лучше, – сказал он сам себе. – Чем ближе к Матери Земле, тем мне лучше, и тем больше мне это нравится! Может быть, это суеверная чушь, что человека освежает непосредственное прикосновение к земле. Но я склонен верить дисийцам. Я чувствую, как вливается в меня сила, исходящая из самого сердца Матери Земли, течет, как электрический ток, и заряжает мое тело. И силы этой столько, – невероятная мощь настолько переполняет меня, – что тело мое уже не может ее вместить. Страшная мощь прорывается через мою корону и возносится к небу языками пламени. Я чувствую…

Он остановился на секунду, чтобы открыть бутыль и сделать глоток. Оглянувшись, Стэгг увидел, что охранники бегут за ним, но отстают ярдов на двести. У них не было его силы и скорости. Ведь кроме того, что позволяла природная мускулатура, дополнительные силы в него вливали панты. Он, возможно, являлся самым сильным и самым быстрым человеком за всю историю Земли!

Стэгг глотнул еще. Охранники приближались, но замедляли ход, и по их лицам было видно, что они выдыхаются. Они наложили стрелы на тетиву, но Стэгг думал, что они не будут стрелять, пока он держится дороги в Балтимору. Отклоняться от нее у него не было желания. Он хотел все так же бежать по закругленной груди Земли и чувствовать, как вливается в него ее сила и высоко, под самые небеса, возносятся мысли.

Он побежал быстрее, время от времени подскакивая и издавая странные крики. Это было острое наслаждение, избыток не имеющих названия стремлений и их исполнения. Их можно было выразить лишь на языке первочеловека Земли – обрывками, неясным бормотанием недослов, которыми встающие на задние ноги обезьяны пытались, произнося их своим неповоротливым языком, дать имена окружающим предметам. Он же силился дать названия новым чувствам. И преуспел так же мало, как его древние предки сотни тысяч лет назад.

Но Стэгг, как и они, ощущал радость, предпринимая эти усилия. И осознавал нечто, что никогда никто до того не испытывал, – нечто новое не только для его вида, но, быть может, для любой живой твари в мире.

Он нагонял идущих по дороге мужчину и женщину с ребенком. Увидев его, они остановились, а потом, узнав, пали на колени.

Стэгг не замедлил шага.

– Вы думаете, я один! – крикнул он на бегу. – Но я не один! Со мной Земля, ваша и моя мать! Она – невеста моя и пойдет за мной, куда бы я ни пошел! Мне не уйти от Нее, и даже когда я летел среди звезд, таких далеких, что идущий от них свет измеряется столетиями, со мною была Она. И вот – я вернулся, чтобы сдержать свои брачные клятвы восемьсот лет спустя!

Когда он кончил говорить, они были уже далеко позади. Но ему было все равно, слышат его или нет. Он хотел говорить, говорить, говорить – орать, орать, орать! Легкие разорвать, но выкрикнуть истину!

И вдруг он остановился. Взгляд его упал на большого рыжего лося, что пасся в загородке на лугу. Это был единственный самец в стаде. Как и у оленей, выращиваемых на мясо и молоко, у него была бычья стать – толстое тело, короткие ноги, мощная шея, тупые, но похотливые глаза. Да, то был самец отменной породы, явно ценный производитель-осеменитель.

Стэгг перелетел через изгородь, не касаясь ее, хотя она была сложена из гладкого камня высотой в пять футов. Ловко приземлившись на ноги, он побежал к лосю. Тот заревел и стал бить в землю передними ногами. Лосихи кинулись к дальнему углу изгороди и настороженно столпились там. Они лаяли, как перепуганные собаки, так что сам хозяин вышел из расположенного поблизости сарая посмотреть, что такое происходит.

Стэгг подлетел к огромному самцу. Зверь ждал, пока человек не приблизится на двадцать ярдов. Тут он склонил рога, проревел вызов и бросился.

Стэгг радостно засмеялся и побежал навстречу. Четко рассчитав шаги, он взлетел в воздух как раз тогда, когда огромные ветвистые рога пронзили место, где он только что был. Подобрав ноги, чтобы избежать удара, он тут же вытянул их и уселся как раз за основанием рогов, надавив на затылок огромного зверя. Секундой позже лось махнул головой назад, рассчитывая зацепить человека рогами и сбросить со спины. Но это движение создало своеобразный трамплин, – лось сбросил всадника на свой широкий круп.