Любовь жива

— Подожди, я быстро, я все равно встречаюсь с ними вечером. Я хочу послушать твою историю.

Макс подошел к окну. Тихий океан сверкал за рядами пальм и красными черепичными крышами Виста-дель-Мар. Отсюда был виден и теннисный клуб, его дом до недавнего времени, раскинувшийся на скале. Макс старался не вслушиваться в разговор Рейфа с отцом, Бобом, человеком, который нравился Максу и которого он очень уважал. Боб и Пенни, его вторая жена, вернулись из долгого путешествия по Китаю. Однако перемены в голосе Рейфа было невозможно не заметить. За несколько минут заинтересованность сменилась удивлением, которое, в свою очередь, уступило место бесстрастной маске. Рейф снова скрывал свои чувства.

Наконец Рейф отключился, положил телефон на стол и несколько секунд посидел молча, хмурясь.

— Странно.

— Что-то случилось в Китае?

— Нет, Китай превзошел все их ожидания. Папа забавно настроен насчет продажи «Уорт индастриз».

— Не думал, что он интересуется твоей работой.

— Ты прав, обычно он не лезет в мои дела. Но он подозревает, что моя цель — месть, и его это беспокоит. — Макс осторожно кашлянул, и Рейф усмехнулся. — Ну хорошо, допустим, его подозрения не так уж и беспочвенны. Но он все чаще заводит разговор о том, что месть приносит больше вреда, чем пользы, философствует, изрекает сложные сентенции. На него не похоже. Обычно, если ему есть что сказать, он так и говорит.

Рейф покачал головой. Его лоб разгладился.

— Ладно. Ты говоришь, что женился на нашей проблеме из «Сисайд газетт».

— Джиллиан.

— Да, конечно. Что за блажь? Ты всегда говорил, что вполне доволен своей холостяцкой долей.

— Так и есть… Так и было, — поправился Макс.

Холостяком он мог вести такую жизнь, какую хотел, не думая об ответственности и обязательствах, плавать у поверхности, и ему это нравилось. Но теперь, когда у него появились Джиллиан и Этан, он обнаружил, что под ним гуляют мощные течения, грозящие затянуть его на глубину и не отпустить. Он постоянно думал об этом. Он постоянно думал о ней.

Рейф наблюдал за Максом, пока тот решал, что рассказать боссу, а что утаить.

— Мы с ней старые знакомые.

Рейф кивнул, предлагая продолжить.

— Оказалось, что она родила мне сына.

Макс все еще не привык к странному ощущению, которое появлялось, когда он произносил «мой сын». Эта гордость и счастье все еще изумляли его.

Рейф наклонил голову:

— Ты уверен, что он твой?

— Да. Поэтому мы поженились.

— Женщины хорошо умеют тщательно выбирать кандидатов на должность отцов их детей.

Макса вдруг охватило раздражение.

— Она не такая. — Он имел право злиться на Джиллиан, подвергать сомнению ее действия, но, когда это делали другие, особенно те, кто даже не знал ее, он не мог этого вынести. — Кроме того, мальчик — копия меня.

Рейф пожал плечами:

— Что ж, значит, теперь она будет делать то, что ты ей скажешь.

Макс подумал о Джиллиан, волевой и упорной.

— Не думаю, что это будет так просто. — Рейф совершенно не представлял себе, с кем имеет дело, если так говорил. — Она не из тех, кто пляшет под чужую дудку.

Только не его Джиллиан. Она была слишком независима — и она не была «его» Джиллиан, поправил он себя. Да, они поженились, но только ради Этана. Не было никаких «нас», никаких «его», никаких эмоциональных привязок. А вот физические будут, и скоро. Он даст ей время привыкнуть к этой мысли, признаться самой себе, что их страсть все еще жива и нет смысла отрицать это.

— Я уверен, что ты сумеешь ее приручить, — сказал Рейф.

Выйдя от него, Макс наткнулся в коридоре на Чейза, идущего в кабинет Рейфа с мечтательным выражением на лице. Усевшись за стол у себя в кабинете, Макс задумался о Джиллиан. Вчера вечером они устроили семейный ужин, сидя втроем за маленьким столом. Хорошо, что Этан ни на минуту не умолкал, пусть большая часть его монологов и была неразборчивой. Если бы пару дней назад его спросили, что он думает о таком ужине, он ответил бы, что это самое ужасное, что только можно себе представить. Однако это оказалось в разы лучше одиноких перекусов на работе. Он делил целый новый мир, состоящий из взглядов, прикосновений, смеха, с женой и сыном и все-таки не мог позволить себе забыть, почему все это происходит. Он был там, чтобы быть частью жизни своего сына, чтобы его сын был частью его жизни, и Джиллиан прилагалась к мальчику по умолчанию. Макс не мог позволить им взять в плен его сердце.