Любовь! Верните ее в свою жизнь. Курс на чудеса

В наши дни есть некоторая склонность или даже мода до бесконечности анализировать неврозы, но скорее чтобы оправдать их, а не исцелить душевные раны. В психотерапии неизбежно наступает момент, когда пройден определенный рубеж понимания. Тогда вы начинаете осознавать причину своих вредных и разрушительных мировоззрений (например: «Мой отец всегда держался со мной отчужденно» или «Мать обращалась со мной жестоко»), а также влияние прошлого на вашу личность (например: «Я не знаю, как завязать близкие отношения с мужчиной» или «Теперь у меня не получается доверять авторитарной фигуре»). Но изменения к лучшему происходят не тогда, когда мы доходим до самой сути невроза, а когда мы принимаем самостоятельное решение исцелиться и измениться. В конечном итоге не так уж важно, почему ты озлобился или закрылся, ушел в себя. Важно то, что ты решаешь исцелиться и просишь Господа тебе помочь.

Каждый из нас способен подобно актеру выбрать какое-то новое прочтение своей роли. Возможно, кто-нибудь скажет мне, что я ухожу в отрицание. Но единственное, что мы отрицаем, – это своего внутреннего врага, «эго». Пусть «эго» и внушает нам сильные и весьма конкретные чувства, это вовсе не значит, будто такие чувства составляют нашу подлинную сущность. Мое озлобленное и гневное «я» – это не я сама. Необходимо ли это признавать? Да, но лишь для того, чтобы преодолеть этот этап на пути к свету. Как только я осознаю свой гнев, я готова двинуться дальше и сделать выбор в пользу другого варианта поведения. (Кстати, именно по такой схеме работают с пристрастием к спиртному в Обществе “анонимных алкоголиков”). Я силой воли выбираю другое поведение, потому что у меня есть такая возможность. Мы все вольны отказаться от «эго», осознать, что оно сотворило какой-то выдуманный персонаж и убеждает нас, будто этим персонажем и есть наша подлинная сущность. Поверив «эго», мы постоянно живем в маске этого персонажа, подпитываем его жизненной энергией и своими эмоциями.

Однажды я беседовала с приятелем, и он заявил, что боится сближения, потому что опасается – сблизившись мы можем причинить друг другу боль. «За кого из нас ты беспокоишься?» – уточнила я. «За тебя», – ответил он. Я рассердилась и немедленно сообщила ему об этом. У меня было ощущение, что он меня отвергает.

– Вот об этом я и говорю, – ответил он. – Ты все принимаешь слишком близко к сердцу, а я такого долго не вынесу.

Я поняла, что снова наступил ключевой момент, который у меня неоднократно повторялся с разными людьми, и я уже не раз возносила молитву об исцелении. Я настроилась на искренность и открытость, и спросила собеседника:

– Скажи мне честно и откровенно, а разве я могла повести себя иначе? Что еще я могла сказать?

– Ты могла бы просто улыбнуться и ответить: «Милый, не льсти себе», – прозвучало в ответ.

Я пришла в возбуждение и почувствовала себя полной энтузиазма актрисой, которая работает с великим режиссером.

– О, отлично, – сказала я. – Давай промотаем назад и сыграем эту сцену еще раз. Повтори свои слова.

– Знаешь, Марианна, у меня такое тягостное чувство, что, если мы сблизимся, одному из нас будет больно, – повторил он.

– За кого из нас ты волнуешься? – спросила я.

– За тебя.

Я улыбнулась и произнесла:

– Не льсти себе.

Он рассмеялся, а я просто взвизгнула от восторга. Это была не крошечная искорка просветления, а яркая вспышка и большой шаг вперед. Мне удалось перепрограммировать свой эмоциональный компьютер, причем именно в той области, где я раньше постоянно повторяла заученный эмоциональный ответ. Мне удалось разорвать замкнутый круг! Теперь передо мной открылись новые пути и новые возможности. Изначально я выбрала пагубный вариант – реакцию гнева. Но теперь я выбрала реакцию любви. У меня не было необходимости быть раненым животным. Я встала на другой путь: ассоциироваться у себя со своей силой, и эта роль для меня была куда естественнее, чем роль слабой жертвы. Я сознательно решила смотреть на ближнего любящими глазами, видеть его через призму своей душевной полноты. Человек рядом не для того, чтобы на меня напасть и причинить боль. Он пришел с любовью. И только от меня зависит, чем ему ответить: недоверием или любовью.

Принимая искупление, то есть исправляя свое искаженное восприятие, мы возвращаемся к своей подлинной сущности, какой ее задумал Господь. Эта сущность исполнена любви, и ее невозможно уничтожить. Все иллюзии и ошибочные суждения, напротив, разрушить можно. Хотя тягостный опыт прошлого (например, детские травмы) может увести нас по ложному пути от нашей сущности, но сама она никуда не денется: ее бережет для нас Святой Дух. Он вернет нас к ней, как только мы сами решим вернуться.

Духовная практика прощения

Прощение – вот единственная разумная реакция.

«Курс на чудеса»