Любовь, только любовь

Его серые глаза смотрели не мигая на шлем с королевской лилией, который теперь развернула Катрин. Казалось, он превратился в соляной столб.

Она слабо усмехнулась, и это вернуло его к действительности.

— Дайте мне этот шлем, госпожа, и подождите меня здесь. Клянусь кровью моего отца, если вы солгали мне, то окажетесь в одной из темниц, о которых упомянули, до исхода ночи.

Катрин присела в безупречном реверансе.

— Идите, монсеньор. Я буду ждать вас здесь. Филипп схватил шлем и стремительно вышел из комнаты. Катрин слышала его приказ лучнику: ни под каким предлогом не позволять Катрин де Брази покидать комнату.

Она спокойно уселась рядом с камином, где бушевало пламя, так как ночь была прохладной. Она знала, что ей нечего бояться и спокойно ждала возвращения Филиппа. Вскоре он вернулся, по-прежнему держа шлем, и положил его на стол. Катрин поднялась и стоя ждала.

Какое-то время герцог оставался погруженным в свои мысли, неподвижный, со сложенными на груди руками, и опущенной головой. Внезапно, как человек, принявший решение, он поднял голову и направился к ней. Катрин увидела, что глаза его по-прежнему холодны.

— Вы правы, госпожа. Один из моих друзей решил послужить мне с невоздержанным усердием. Оба рыцаря будут освобождены… завтра утром.

— Почему завтра? — тотчас спросила Катрин. — Зачем им проводить тревожную ночь в тюрьме после столь изнурительного боя?

— Я так решил, — надменно ответил Филипп. — А также, чтобы наказать вас. Я только что узнал, что вы проявляете живой интерес к этим рыцарям. Сан-Реми сказал, что нашел вас, мою подданную, в их шатре. Объясните, что вы там делали?

Катрин хотелось бросить тут же правду в лицо герцога, но она почувствовала скрытую ревность, стоящую за его вопросом. Признаваясь в своей любви к Арно, она подвергла бы жизнь своего возлюбленного опасности. Катрин с безразличным видом пожала плечами и сказала:

— Много лет назад, в Париже, когда я была маленькой девочкой, я знала мессира де Монсальви. Мой отец, золотых дел мастер, выполнял заказы для их семьи. Когда я увидела его падение, то испугалась, что его ранили, и пошла в палатку узнать о его здоровье! Или я должна была в угоду вам забыть друзей детства?

По выражению лица Филиппа она поняла, что ничуть его не убедила. Инстинктивная подозрительность ко всему, унаследованная от отца, умерила желание поверить этой красивой женщине. Вглядываясь в ее лицо, он спросил:

— Вы уверены, что между вами нет тайного романа? Я не потерплю этого. Вы слышите? — Быстрым движением он положил руку на талию Катрин и привлек ее к себе, но выражение его лица не смягчилось. — Вы должны принадлежать только мне, вы слышите, мне одному! Разрешите напомнить о хлопотах, которые я взял на себя, чтобы возвысить вас до подобающего положения. Вы вышли замуж за одного из моих сановников, вы приняты при дворе. Вы одна из фрейлин моей матери… Я так долго не добивался ни одной женщины. Лишь немногие стоят этого. Но вы не похожи на остальных. Было бы несправедливо оставить вас доживать свой век в мире простых людей, где вы родились. Красивую женщину, достойную трона! Я надеюсь, вы рады своей удаче.

Катрин отклонилась от Филиппа, чтобы избежать его губ. Его уста внезапно стали противны ей. Но она не осмелилась оттолкнуть его. Катрин стало не по себе от его немигающих глаз, но теперь она боялась уже за Арно. Он наклонялся все ближе и ближе к ее губам… и Катрин закрыла глаза, чтобы не видеть его. Но он не поцеловал ее.

Вместо это она услышала его шепот:

— В маленькой комнате за дверью вы найдете все необходимое… идите и снимите платье, затем возвращайтесь сюда. Я не могу больше ждать.

Паника охватила Катрин. Она не ожидала, что он заявит о своих правах на нее так грубо. Кроме того, было поздно. Ночью во дворце будет прием, и Гарэн, несомненно, вскоре начнет искать ее. Филипп, конечно, не будет удерживать ее здесь этим вечером.

— Монсеньор, — сказала Катрин, пытаясь говорить спокойно. — Поздно, и мой муж ждет меня.

— Гарэн всю ночь будет работать с Николя Ролленом. Он не будет беспокоиться о вас. Вы пришли ко мне и останетесь со мною.

Он разжал объятия и проводил ее к маленьким низким дверям рядом с камином. Ни жива ни мертва, Катрин мечтала о побеге.

— Мне сказали, что вы будете очень заняты в этот вечер.

— Я никогда не занят для вас. А теперь поспешите — иначе я буду вынужден предположить, что вас привела сюда не просто забота о моей чести… и что этот рыцарь дороже для вас, чем вы пытаетесь показать!