Любовь - слепа

Набрав в ладони масла, он растирает его, согревая своим теплом, я смотрю, как заворожённая на эти движения не человека, а колдуна или шамана. Мой взгляд туманится от возбуждения, мужчина мягко берёт мою руку и целует ладонь. Его пальцы нежно, но уверенно скользят по моей руке, оставляя раскалённый след.

Он пропускает свои пальцы между моими, массирует каждую фалангу, каждый миллиметр горит от его прикосновений. То же самое он проделывает с другой рукой, у меня будто вырастают два крыла и я готова улететь на своё седьмое небо.

"…I put a spell on you…" (Я приворожил тебя)

"…Because you're mine babe…" (Потому что ты моя, детка)

Его руки на мгновение отрываются от моей кожи, а я томлюсь без его прикосновений. Но они снова возвращаются, в этот раз к моей груди, я закрываю глаза и отдаюсь этим ощущениям.

"…Oh, I ain't lyin' Iain't l yin'…" (Я не вру, я не вру)

Скольжение, давление, жгучая боль и снова ласка, это сводит меня с ума. Моё тело извивается в изнеможении. Он отпускает мою грудь, а мне хочется кричать, чтобы вернуть его руки. Но я молчу, закусив губу, и только смотрю на него.

Лицо его максимально сосредоточено, он чувствует кончиками пальцев каждую мою реакцию, это потрясающе. Его руки берут мою стопу и сразу нащупывают чувствительную точку. Стон наслаждения срывается с моих губ. Мои руки терзают простынь, как единственное, что может удержать меня от падения в пропасть экстаза.

"…And Idon't care If you don't want me…" (И мне всё равно, если ты не хочешь меня)

"…You know, I'm yours right now…" (Ты знаешь, я принадлежу тебе сейчас)

«Но я хочу… хочу…» — пульсирует в голове отчаянная мысль.

Напряжение в теле нарастает, я издаю стоны почти от каждого прикосновения, будто он касается моей души, а не тела.

— Ммммммм… Аааааах…

— Знаешь, можно кончить, просто слушая твои стоны, — тихим слегка охрипшим голосом говорит Матвей.

— Знаешь, можно кончить без участия твоего члена… Это что-то нереаааааа… — я не могу продолжить фразу, снова оказываясь на пике наслаждения.

Моё тело дрожит от мощной волны удовольствия.

«Если это не оргазм, то, что же?»

— Пощади, я уже не могу сдерживаться, — рычит мужчина.

Я задыхаюсь от пережитого экстаза, а он легко переворачивает меня на живот. Мои ягодицы инстинктивно тянутся к нему. Я чувствую, как он наваливается на меня сверху, удерживая вес на руках, и скользит своим членом по моим ногам, ягодицам, спине. И больше всего на свете я хочу ощутить его внутри.

— Как же я хочу тебя, — чуть не плача, шепчу я.

— Я тоже хочу тебя… Бесконечно… Ты… Не представляешь насколько, — его голос дрожит, как и сильное тело, что прижимает меня к кровати.

Чувствую жар исходящий от него, электрические разряды пронзают меня раз за разом. Он вдыхает запах моих волос и стонет, его голос вибрирует где-то в гортани и от этого звука меня обдаёт волной мурашек. Его тело двигается медленно и сладостно, с осторожностью огромного хищника. Я чувствую, что он помогает себе рукой.

— Кончи мне на спину…

Рычащий стон оглашает спальню, он дрожит и изливается на мою пылающую кожу. Опустошённый он падает рядом со мной на спину, его глаза распахнуты и смотрят в пустоту, а на губах блуждает улыбка.

— Боюсь представить, каким будет настоящий секс, — смеётся он, проводя ладонью по влажному от пота лицу.

Он нащупывает рукой полотенце, валяющееся на полу, и вытирает мою спину. У меня нет никакого желания говорить, только смотреть на его вздымающуюся грудь, видеть, как она пульсирует от толчков сердца.

Песня тем временем сменилась, и, как нельзя сильнее, отражает моё состояние.

"…I'm mad about you, I'm mad about you…" (Я схожу по тебе с ума, из-за тебя я теряю рассудок)

«Я, правда, схожу с ума… Мне конец…»

Будто почувствовав моё состояние, он притягивает меня к себе, кладу голову ему на плечо, чувствуя его пульс.

"…But every step I thought of you…" (Но каждую секунду я думал о тебе)

"…Every footstep only you…" (Каждый шаг был для тебя)

От этих слов у меня возникает ком в горле, а на глаза наворачиваются слезы. Я непроизвольно шмыгаю носом.

— Господи, ты что, плачешь? — в голосе мужчины слышны панические нотки. Губами он нежно касается моего лица. — Ты чего? Тебе больно?

— Нет… Всё слишком хорошо…

— Прости, я не понимаю…

— Не обращай внимания, это всё проклятые месячные… Ты… и Стинг… и всё, что сейчас было…

Меня накрывает неконтролируемая истерика и всхлипы уже невозможно сдержать.

— Моя ты девочка, иди ко мне, — он прижимает меня к себе сильнее. — Я рядом, всё хорошо. Не надо плакать.

— Кошмар… Я такая дура… Мне так стыдно прости.

— Может быть, настало время для мороженого? — Матвей пытается решить вопрос по-мужски, переводя ситуацию в зону своего контроля.

— Это просто идиотизм, прости пожалуйста, — продолжаю шмыгать, пытаясь вытереть влажный нос.

— Прекращай, детка. Это очень мило, но моё сердце разрывается, будто я обидел ребёнка, — видно, что Матвею дико неловко из-за происходящего.

— Мне так стыдно…

— Давай-ка сходи, умойся, а я сгоняю на кухню за лекарством.