Любовь серого оттенка

Но он должен возненавидеть меня, чтобы вновь стать полностью «тёмным» и вернуться к прежней жизни. Это единственный способ, с помощью которого его воспитывали всё детство. Ненависть способна окутать с ног до головы и растоптать последние кусочки надежды стать действительно нужным кому-то человеком.

Только так я смогу сохранить его жизнь. Да, она будет ужасной, как и моя, но я не прощу себе никогда, если из-за меня его убьют. Я просто не смогу смотреть на его смерть.

Надеюсь, к нему вернутся все его способности, он заведёт ещё одного ребёнка с Ребеккой и будет продолжать проклинать меня, наполняя каждый счастливый момент ужасом и обманом.

Главное, чтобы он смог нормально жить в своем мире.

— Теперь скажи мне всё это ещё раз. Я хочу услышать это и понять, врёшь ты мне или нет.

Собравшись с мыслями, через взгляд я попыталась передать всю свою ненависть. Но она была не к нему, а к самой себе и своему правительству. Пусть он запомнит меня такой: холодной, злой, презирающей его существование.

— Повторяю ещё раз: я не люблю тебя. Скажу больше, ты мне противен. И хорошо, что все подошло к концу. Я ненавижу тебя и всех «тёмных». Вы ужасные. Но знаешь, почему я тебя сейчас не боюсь? Потому что ты ничего не сделаешь. А если попытаешься — сразу будешь наказан. Надеюсь, ты меня услышал. Я не люблю тебя и никогда бы не полю…

— Я люблю тебя.

Он остановил поток лжи своими словами. Что-то непонятное взорвалось внутри меня, и тело начало лихорадить. Глаза наполнились слезами. Я не сдерживала их и продолжала говорить, прерывисто глотая воздух:

— Я видеть тебя не хочу! Ты мне противен! Понимаешь? Я врала! Я бы никогда добровольно не связалась с таким монстром, как ты!

— Я люблю тебя, — спокойно вторит он, делая один глубокий вдох, а затем выдох. Его пальцы расслабились и стали гладить мою поясницу, проникая под плотную ткань толстовки.

Я опускаю свою голову и лбом упираюсь в его грудь. Меня накрыла волна истерики, ведь весь мой план рухнул к чёрту. Сердце, как сумасшедшее, билось об рёбра. Болезненное ощущение счастья, которое ты не сможешь сохранить.

— Зачем ты всё усложнил? Зачем?!

Ударяю его по руке, плечу, но потом нежно глажу, веду ладонью вверх, привстаю на носочках и сцепляю пальцы в замочек. Дышу им, чтобы не потерять сознания и понимать, что всё это реальность.

Брайен вновь крепко обнимает меня, зарываясь в волосах. Дышит мне в шею, покрывает её поцелуями и продолжает говорить:

— Я люблю тебя.

Всё сводит словно в сладостной истоме, но я даже улыбнуться не могу. Все всплески счастья заблокированы тем, что я должна закончить всё, как можно быстрей. Но врать ему я больше не могла.

— Я тоже люблю тебя.

Грудь разрывается и от тепла, и от боли. Я просто громко и болезненно всхлипываю в его руках, а он снова стойко держится, несмотря на все мои слова. Опять я раскисла, опять я делаю неверные шаги.

— Я знаю, поэтому я не верил тебе, — с трепетом и нежностью он гладит меня, а легче не становится.

— Но всё кончено, — отстраняюсь от него, и он сразу начинает стирать мои слёзы, хоть это бесполезно. — Они знают о тебе, и они хотят убить тебя. Чтобы ты остался жить, мы должна прекратить наши встречи и забыть друг о друге.

— Мы должна сделать невозможное? — я не чувствую испуга в его голосе.

— Мы должны стать прежними.

— И ты надеялась, что сможешь вызвать ненависть к себе?

— Я надеялась, что я спасу тебя таким образом.

— Глупая.

Он убирает прилипшие к лицу волосы, проводит по пульсирующим щекам и стирает каплю с моих губ.

— Послушай меня, пожалуйста. Ты в опасности. И ты можешь погибнуть из-за меня.

— Я не собираюсь бросать всё из-за какого-то там правительства. Я чувствую себя прекрасно.

— Ты не понимаешь! — начинаю повышать голос.

— И не хочу.

— Они убьют тебя!

— Но с тобой всё будет хорошо, и это главное, — он же упорно стоит на своём.

— Как ты предлагаешь жить мне с мыслью, что ты мёртв?!

— А как я буду проживать свою убогую жизнь, скучая по тебе?! — вместе со мной повысил голос. — Может, я хочу умереть. У тебя будет смысл жизни, а у меня нет. Поэтому…

— Не говори так, — поднимаю руки к его лицу и начинаю аккуратно гладить шрам и скулы. — Прошу тебя, никогда не говори, что ты хочешь умереть. Ты должен жить, как раньше.

— Не решай за меня, какое будущее я хочу. Я принял решения уже давно, я знал, что всё может закончиться так. И я не боюсь такого конца. Я был счастлив, пусть и не долго. Но это лучшее, что было со мной за всю мою жизнь. Я люблю тебя.

Он приближается ко мне и накрывает мои губы своими. Дрожащими руками я спускаюсь к шее, а потом слегка касаюсь волос на затылке. Выкинув из головы всё, я позволила себе ответить на его поцелуй.

Прижимаюсь к нему, первая намекаю на углубление поцелуя, но он тут же берёт контроль над моим телом. Нежное и трепетное прикосновение переросло в нечто более глубокое и проникновенное. Именно в этот поцелуй мы вложили всю душу, всю свою обиду и злость на мир и всю свою любовь. Эти мгновения я чувствовала себя счастливой. Но слёзы все равно бежали по щекам, скатывались к губам и придавали поцелую солоноватый вкус.