Любовь с чистого листа

Я поджимаю губы и сердито хмурю брови:

— Не надо этого делать, Ларк. Мы друзья. — Я перефразирую Сесилию: — Ты для меня больше, чем работа, ясно?

Она кивает, потупив взгляд, а я смотрю на Сибби и вздыхаю с облегчением, видя, что она расслаблена. Если видеть Ларк здесь раньше давалось ей с трудом, сейчас ее это не беспокоит.

— Ладно, — говорит она. — Но ей и правда нужны будут деньги, если она не примет это… — она готовит свой театральный тон, — ужаснейшее предложение работы. Мэг, что если я…

Я прерываю ее, пока она не ляпнула глупость, вроде позвонить ее отцу. Внезапно я осознаю, сколько всего изменилось — не только в эти жуткие, полные переживаний сутки, но и за последние месяцы. Одним серым весенним днем мужчина, которого я никогда в жизни больше не ожидала увидеть, зашел в магазин и стал допытываться у меня о скрытых буквах. Так одиноко я себя еще никогда не чувствовала. Сейчас серый летний день, и весь город, кажется, знает мою тайну, но зато я не одна.

— Я справлюсь, — отвечаю я. Уверенности во мне поприбавилось с тех пор, как я вошла в квартиру. — Надо… начать сначала, наверное. Я ведь и раньше это делала, правда? Я свяжусь со всеми своими клиентами и всеми силами постараюсь убедить, но, наверное, будет сложно…

— Я помогу, — говорит Ларк.

Мы с Сибби смотрим, как она машет планером в воздухе.

— Для начала выложу пост в соцсетях.

— Уууу, — произносит Сибби без следа зависти. Между нами что-то меняется, сдвигается привычный ход вещей: Сибби больше не пытается выйти на первый план, быть в центре внимания. — Да, мысль хорошая.

— И ты встречаешься с клиентами где-то в городе? В кофейнях?

— Э, да.

Ларк кивает.

— Может, я поприсутствую на разговорах с особо сложными клиентами? Не всем есть до этого дело, но имя принцессы Фредди все же часто играет мне на руку. Я могу стать примером. Конечно, я не собираюсь приходить в платье принцессы. Ты меня поняла.

Я смотрю на нее, моргая.

— Но ведь… А что насчет твоей конфиденциальности?

Она снова пожимает плечами.

— Поэтому-то я и буду хорошим примером, верно? Я доверяю тебе, а значит, и они могут.

— Ларк, я не могу это принять.

— Можешь. Как ты и сказала. Мы друзья.

— О! — восклицает Сибби. — А мы устроим пижамную вечеринку? Потому что сейчас самое время!

— Можно устроить. Позвоню Джейд и попрошу завести мне кое-какие вещи, — говорит Ларк.

— А кто такая Джейд?

— Моя ассистентка, — отвечает Ларк, от чего у Сибби глаза на лоб лезут.

— Вот это да, — произносит она, сбив все слоги в кучу от удивления. — Нам столько всего надо обсудить!

Сидя на ковре, я наблюдаю за тем, как легко они общаются, и меня это греет. «Это тоже любовь», — говорю я себе, вспоминая большую отметину на сердце. Мои друзья здесь, со мной, и помогают мне собрать по кусочкам жизнь после этого скандала.

И все равно, всю ночь я жду звонка, сообщения, имейла.

Всю ночь ощущаю отсутствие того, кого люблю.

Глава 20

Наверное, я ушла, потому что ищу знак.

В свете утреннего воскресного солнца я встаю с горы одеял и подушек (мои веки тут ни при чем, кстати, из всего, что я перепробовала, их вид значительно улучшился только благодаря приложенным чайным пакетикам), нагроможденной на полу моей гостиной. От такого сна у меня болят все до единой косточки, даже о существовании которых я не знала, но вряд ли хочу их лишиться. Сибби еще спит, зарывшись с головой в мое покрывало, из-под которого торчат только ее черные кудряшки. Ларк на диване раскинулась в позе истинной принцессы: руки-ноги как попало, рот открыт, из него доносится тихий храп. Ни одна из них не двигается от того, что я проснулась, — наверное, все потому, что они легли намного позже меня. Скорее всего, меня вырубило где-то на пятом эпизоде нашего марафона «Холостячки», и на пути в кухню я мельком думаю, стоит ли поискать свой лифчик в холодильнике.

Но я сразу же достаю телефон, проверяю сообщения. Дурацкая затея — от него ничего нет, как и от новостных сайтов и блогов со сплетнями: все то же самое, поданное под соусом якобы новых подробностей. Чтобы не понизить кликабельность.

Можно начать работу, заняться организацией встреч в кофейнях, с которыми Ларк хочет мне помочь. Но в такую рань в воскресенье — да и вообще в воскресенье — многого я не добьюсь. К тому же прямо сейчас, когда сердце у меня — все еще оплетенное этой дурацкой «Л» — сжалось и болит, работа будет лишь очередным способом спрятаться. Если я так сильно скучаю по Риду, то почувствовать себя ближе к нему поможет одно.

Я тихо умываюсь и чищу зубы, одеваюсь, избегая любых вещей с озорными узорами, надеваю удобные кроссовки. Беру клочок бумаги со своего стола и корявым, незаметным почерком пишу записку.

Ушла гулять. Буду скоро.

Целую, Мэг.