Любовь с чистого листа

Эйвери Костер выглядит точно так же, как в моей памяти: красивая, собранная, но без холодности и отстраненности. Одета просто, но очень дорого: легкий кремовый свитер, укороченные сизые джинсы, бледно-розовые сабо, которые, несмотря на то, где она прямо сейчас стоит, выглядят так, будто ни разу не коснулись улиц Нью-Йорка. Либо она сюда телепортировалась, либо заключила сделку с дьяволом, продав ему свою смертную душу.

Рид немного кашляет, и все мы делаем шаг вперед, будто разом согласились, что на встрече взглядами не остановимся.

— Мэг, ты помнишь Эйвери, — произносит Рид.

Я молчу. И не киваю, даже не улыбаюсь. Я в полном шоке, будто оказалась в другом измерении. В этом измерении подол платья пачкается от грязных тротуаров, ты не можешь вспомнить, когда мыла голову, а еще тут есть набитый калориями десерт «Соленый пупсик», который стекает по твоей левой руке именно в тот момент, когда ты — в городе с почти двухмиллионным населением! — внезапно сталкиваешься с бывшей невестой своего любовника.

И имя этому измерению — дерьмо.

— Привет, — мямлю я, радуясь хотя бы возвращению дара речи. — Конечно, я помню. Привет.

Увы, дар не самый могущественный.

— Мэг, — вежливо произносит Эйвери, то и дело поглядывая на мой рожок. — Очень приятно снова встретиться.

Ее слова звучат вовсе не сухо или фальшиво. Они звучат… мило. Как будто она совсем не против случайной встречи с Ридом. И случайной встречи с ним, гуляющим со мной, женщиной, которая сделала дизайн на ее свадьбу, их свадьбу. Как будто ничего этого не было. Если первые секунды она была удивлена или ей было неловко, то сейчас это абсолютно испарилось.

— Ой! Ой, и мне тоже. Тоже очень приятно увидеться.

— Как ваш бизнес?

— Отлично. Спасибо.

Она искренне одобрительно кивает и улыбается.

— Это прекрасно. Многие мои знакомые расстроились, что вы оставили оформление свадебной полиграфии до их памятных событий. Пожалуйста, напишите мне, если вернетесь к этому.

Я удивленно моргаю, чувствуя, как щекочет кожу очередная струйка мороженого между пальцев. Шок от встречи прошел, и мне гораздо легче. А еще я вспомнила кое-что. Ситуация неловкая, но не смертельная. Эйвери мне нравится. Она нравилась мне как клиент. Сейчас у меня нет причин ни чувствовать к ней симпатию, ни кидаться на нее с враждебностью, которую стараюсь подавить в себе, если вдруг ситуация станет напряженной.

— Обязательно напишу. — Но глубоко внутри знаю, что не напишу. Я больше не занимаюсь свадьбами. Я знаю, насколько хороши наброски, которые собираюсь представить. Спинным мозгом чувствую, что я на пороге чего-то нового.

Эйвери поворачивает голову к Риду.

— Я думала, почему ты не в офисе, — говорит она дружелюбно. — Заехала повидаться с отцом.

Возникает долгое молчание, и я наконец поднимаю взгляд на Рида. Не знаю, что я ожидала увидеть — версию того отсутствующего выражения на лице, которое выдает его неловкость с головой. Или же он выглядит как она: дружелюбно и расслабленно — как выглядит половина разошедшихся мирно и по взаимному согласию пар, как сказал Рид. Я не ожидала, что он будет таким… таким разбитым.

В животе у меня все сжимается. Глаза мечутся по тротуару, в отчаянии ища мусорный бак, чтобы избавиться от этого «Соленого пупсика». Возможно, это было мое последнее мороженое в жизни.

Рид все еще смотрит на Эйвери, как на призрака. Красивейшего, сильнейшего призрака.

Он моргает, снова прокашливается.

— Я вышел поужинать, — отвечает он, будто он должен перед ней оправдываться.

Она улыбается.

— Тебе это полезно. Ты никогда не умел соблюдать баланс между работой и личной жизнью.

«Да и сейчас не умеет!» — хочу сказать я, но, конечно, это нелепо. Это не ярмарка невест Рида. Я молча сжимаю свой рожок. Никогда еще не чувствовала себя более неуместно, что, учитывая мою биографию, не шутки.

— И сейчас не умею, — отвечает он мрачно.

Эйвери закатывает глаза.

— Это все папа. Он так на тебя влияет.

Кадык Рида подскакивает при сглатывании.

— Да, — только и произносит он.

Эйвери как ни в чем не бывало смотрит то на меня, то на него.

— Здорово было встретить вас обоих, — говорит она, ступая к бордюру, где ее ждет темный седан, который я только что заметила. Она уже наполовину скрылась за открытой для нее дверью, как Рид смог наконец выдавить из себя пару слов:

— Да, — повторяет он. — И на тебя тоже.

Когда машина отъезжает, я делаю шаг в сторону, заметив наконец урну, куда можно выбросить этот проклятый рожок. Тянусь в сумку за санитайзером, чтобы вытереть липкую измазанную руку. «Дай ему пару минут», — говорю я себе. — Конечно, ему неловко. Они же собирались пожениться, в конце концов. Вспоминаю болезненные слова Сибби о том, что далеко не все надо превращать в скандал.

Может, сейчас не надо давить. Просто дам ему время.

— Мэг, — говорит он, подходя ко мне. Я зачем-то выкидываю пузырек санитайзера, который ни фига не сделал, только сильнее размазал растаявшее мороженое по моей руке.