Любовь по соседству

— После ужина будет кремпита (прим.перев. традиционный хорватский десерт) на десерт. Тебе понравится. Это как кусочек ванильного пудинга. Тесто сверху и снизу, а посередине густой, сливочный пудинг. Так вкусно.

Мы с Еленой смотрим друг на друга и кричим:

— Ямииии!

Я кусаю губу, чтобы удержаться от смеха. Дух выглядит так, как будто он не может переварить тот факт, что Нина сказала ему съесть его ужин, как хорошему мальчику, но спокойно отвечает:

— Спасибо. Все выглядит очень аппетитно.

Мы наблюдаем за ним, как ястребы, и он начинается с гороха и риса, которые приготовила Елена. Сестра говорит ему:

— Это называется Ризи-бизи.

И Дух почти давится едой. Я улыбаюсь. Название смешное!

Каждый раз, когда он пробует блюдо, одна из моих сестер объясняет, что это такое и, кто учил их это готовить. Не хочу выдавать себя, но я чертовски хороший повар. И я немного грущу, потому что ничего из того, что в животе у Духа, не сделано мной. Парень позаботился обо мне прошлой ночью, а я никак не отблагодарила его.

Я могла бы, по крайней мере, сделать проклятый торт!

Теперь, когда думаю об этом, я не уверена, что даже сказала ему слово «спасибо».

Я вдруг чувствую себя ужасным человеком и резко теряю аппетит. Опускаю голову от стыда, копаюсь в еде на тарелке и слушаю одностороннюю беседу моих сестер с Духом.

Каждый заканчивает есть, и я удивлена, что Дух очистил свою тарелку. Я встаю, чтобы собрать посуду, но, когда подхожу к нему, мне хочется сделать что-то глупое и слишком вольное. Я колеблюсь, но у моей руки свой собственный разум. Я запускаю пальцы в его удлиненные, пепельного цвета волосы и спрашиваю:

— Хорошо?

Он выглядит сытым и глупо счастливым. Легкая улыбка, глаза полузакрыты, он, как будто впал в пищевую кому, и реагирует довольным ворчанием. Я провожу пальцами по его волосам снова и говорю ему тихо:

— Тебе нужно подстричься.

Продолжаю чесать ему голову, он закрывает глаза в блаженстве, выдыхает и отвечает:

— Я ненавижу стричься, все получается не так, как я хочу.

Хорошо, поэтому я тайно радуюсь, что делаю то, что ему нравится. Не то чтобы я когда-нибудь расскажу ему это.

Не то чтобы я кому-либо расскажу это.

Я массажирую его голову в течение нескольких минут, оставляю поцелуй на макушке, когда заканчиваю, а затем несу посуду к раковине. Я разрезаю торт и несу по куску каждому. Мои сестры пересаживаются на диван, с удовольствием болтают, едят и смотрят телевизор. Я не знаю, что на меня нашло, но мне вдруг хочется немного пошалить. Дерзко улыбаясь, я сажусь рядом с Духом. Так близко, что наши бедра прижаты друг к другу. Он откидывается назад и щурится, как бы спрашивая: «Что ты делаешь?». Я невинно округляю глаза, пожимаю плечами и забираю его тарелку с тортом. Используя его вилку, я накалываю маленький кусочек и кладу себе в рот. Его взгляд вспыхивают и фокусируются на моем рте.

Вкус захватывает меня, как торнадо. Сладкий и нежный. Восхитительно.

Я закрываю глаза и низко и протяжно стону. Жую медленно и глотаю. Затем открываю глаза, смотрю прямо на Эша пылким взглядом и шепчу хрипло:

— Ты должен попробовать торт. Это лучше, чем секс.

Накалывая другой кусочек, я подношу вилку к его приоткрытому рту и говорю:

— Открой.

Он делает, как я и сказала, и я кладу кусочек торта в его рот. Его затуманенный взгляд не покидает меня. Губы смыкаются на вилке, и я медленно вытаскиваю ее из его рта. Я улыбаюсь, но хотя его губы не улыбаются в ответ, только глаза, мое лоно сжимается. Он прикрывает глаза в блаженстве, когда медленно жует. Затем глотает, снова смотрит на меня и наклоняется вперед, прямо к моему лицу, очаровательно усмехаясь:

— Ты права. Чертовски хорошо, но не лучше, чем секс.

Кончик его носа почти касается моего. Я успешно скрываю дрожь и закрываю глаза. Он утверждает:

— Не секс с тобой во всяком случае.

И я горю.

«Черт побери, так возбуждающе».

Я думала, что я здесь главная, но, черт! Он только что использовал мой прием против меня. И мне это понравилось. Обычно я ненавижу, когда люди берут верх, но я доверяю Духу в этом случае. Хотя не доверяюсь людям легко. Я не могу быть уверена, что он не обидит меня, но знаю, что он не сделает этого. Я твердо полагаюсь на свою интуицию, и то, что не казалось правильным до этого, внезапно кажется абсолютно правильным сейчас. Я хочу Духа.

Хочу его так сильно.

Я вдруг теряю дар речи. Раньше со мной никогда не случалось такого! Обычно остроты слетают с кончика моего языка. Сейчас же я нема как рыба. Приду в себя не скоро.

Как только я думаю сказать что-то остроумное, Нина оказывается рядом. Она хватает за руку Духа и решительно говорит:

— Вставай.

Он подозрительно сужает глаза, но встает. Она ведет его к стулу посреди моей квартире и толкает его сесть.

О боже мой. Я знаю, что она делает, и не могу сдержать смех. У бедного парня нет шансов.