Любовь на всю жизнь. Руководство для пар

Исходя из этой теории, мы придумали для пар новую методику. Она заключалась в том, чтобы соединить недовольство с детскими переживаниями и усилить раздражение вплоть до неприкрытого гнева. Получателю мы помогали защитить психику, например создать воображаемый щит, чтобы отклонить гнев и не ощутить нападения. «Гнев – это не только ваша проблема, – объясняли мы получателю. – Его корни уходят глубоко в детство вашего партнера». После очищения начинали бороться с исходным недовольством в паре, используя принцип, описанный в главе 10: постараться вести себя по-новому, чтобы снять недовольство.

Однако время шло, и мы стали замечать, что упражнение дает спорные результаты. Последняя его часть – дар партнеру в виде нового поведения – срабатывала всегда, но очистка эмоций иногда давала эффект, противоположный ожидавшемуся: пары начинали конфликтовать еще больше, чем раньше. В конечном счете, учитывая новые клинические исследования и неоднозначную реакцию, мы перестали применять «Переполненную чашу». Заставлять людей, связанных любовными отношениями, срывать друг на друге гнев – пусть даже в рамках упорядоченного упражнения и под бдительным оком психотерапевта – практика, которая может принести больше вреда, чем пользы. Это был явный пример ситуации, когда реальность расходится с теорией.

ПОЧЕМУ ГНЕВ ПОРОЖДАЕТ ГНЕВ

Что было не так с этим упражнением? Прежде всего, некоторые партнеры, выступающие адресатами гнева, по-прежнему чувствовали угрозу от этих вспышек, как бы ни пытались их отклонить. Древний мозг не способен понять, что гнев партнера – всего лишь элемент клинического упражнения. Когда получатель чувствовал угрозу, ему сложно было сопереживать. Он мог отзеркаливать партнера и говорить правильные слова («Мне жаль, что ты испытываешь такую боль»), но первобытный инстинкт по-прежнему заставлял задраивать люки (драться) или покидать корабль (бежать).

С этим упражнением была связана и другая, более серьезная проблема. В дни после его выполнения партнеры, которые выражали гнев, иногда сердились еще больше, чем обычно. Метод, призванный высвободить накопившиеся негативные эмоции, казалось, в равной степени способен их генерировать.

Примерно в тот период я [Хелен] начала читать книги по нейробиологии. Эта тема захватывала меня отчасти потому, что проливала новый свет на динамику отношений. Как уже упоминалось, головной мозг пластичнее, чем предполагали изначально. Нейробиологи давно знали, что на мозг ребенка сильно влияет опыт. Нервные соединения, которые не получают стимуляции, «удаляются», а когда ребенок переживает что-то ранее незнакомое, формируются новые пути. Благодаря такой пластичности мозг становится высокоэффективным, приспосабливаемым и готовым ко всему, что ждет его в жизни.

Когда-то ученые полагали, что мозг взрослого очень стабилен и опыт на него не влияет. Согласно этой точке зрения, после завершения подросткового этапа мозг меняется только вследствие утраты нейронов по мере старения. Сейчас, благодаря появлению новых методов визуализации, способной показать физические изменения мозговой активности, эти мрачные представления ушли в прошлое. Полученные изображения четко показали, что действия, мысли и ощущения меняют физическую структуру головного мозга даже в зрелом возрасте. Он остается очень гибким органом, который способен изменяться в результате взаимодействия с другими людьми. Можно сказать, что человек создан быть цельным, поэтому ощущение потери связи негативно влияет на физическое и эмоциональное здоровье. Если чаще сосредоточиваться на позитивных моментах, решении проблем и время от времени задавать определенные вопросы, возможно прийти к более здоровому развитию как отношений, так и мозга.

Многочисленные исследования показали, что чем чаще взрослый выполняет какое-то действие, тем больше нервных клеток задействовано для этой задачи. Мозг как полководец, по мере необходимости бросающий в бой новые подразделения. В одном эксперименте ученые-медики из Гарварда попросили группу добровольцев два часа в день в течение недели исполнять простую пьесу на фортепиано. После каждого занятия делали снимки их мозга и измеряли область, отвечающую за движения пальцев. К пятому дню размеры и активность этой зоны значительно выросли. Очевидно, что повторение – «мать ученья» отчасти потому, что подключает к работе больше нейронов.