Любовь Лилы (ЛП)

— Принесите мне бренди, — властно велела Коллин и направилась к выходу, опираясь на трость.

— Милые у тебя родственнички, Калхоун, — пробормотал Слоан.

— Поздно отступать, O'Рили. — Аманда облегченно выдохнула. — Пойдем, тетя Коко, помогу тебе на кухне.

— И в какую комнату вы решили меня запихнуть?

Только слегка запыхавшись, Коллин остановилась на площадке второго этажа.

— В первую, вот здесь.

Макс открыл дверь и отошел в сторону.

Двери террасы были открыты, чтобы впустить бриз. Мебель торопливо отполировали, несколько дополнительных предметов притащили из кладовой. Свежие цветы поставили на бюро из красного дерева. Обои почистили, и из других комнат принесли картины, чтобы скрыть потертости. Изящное кружевное покрывало достали из кедрового сундука и украсили им кровать с балдахином.

— Ладно, — пробормотала Коллин, решив не поддаваться ностальгии. — Проверь, есть ли свежие полотенца, девочка. А вы, Квартермейн, — правильно? — налейте мне еще порцию бренди, да не скупитесь.

Лила заглянула в смежную ванную и убедилась, что все на своих местах.

— Желаете еще чего-нибудь, тетушка?

— Следи за своим тоном и не зови меня «тетушкой». Пришли горничную, когда настанет время ужина.

Лила прикусила язык.

— Боюсь, такая роскошь давно канула в Лету.

— Безобразие. — Коллин тяжело оперлась на трость. — Хочешь сказать, что у вас нет даже приходящей прислуги?

— Вы же знаете и очень хорошо, что у нас уже некоторое время финансовые трудности.

— И вам не удастся выманить у меня ни единого пенни на обустройство этого проклятого дома.

Коллин доковыляла до открытых дверей и выглянула наружу. Господи, какой вид, восхитилась она. Ничего не изменилось. Сколько раз, сколько лет она представляла себе этот пейзаж?

— Кто занимает комнату моей матери?

— Я, — призналась Лила, вздернув подбородок.

Коллин очень медленно повернулась.

— Конечно, ты. — Ее голос смягчился. — Знаешь ли ты, насколько похожа на нее?

— Знаю. Макс нашел ее фотографию в книге.

— Фотография в книге. — Теперь в тоне звучала горечь. — Вот и все, что осталось от мамы.

— Нет. Нет, осталось намного больше. Часть ее все еще здесь и всегда будет.

— Не говори ерунду. Призраки, видения — это влияние Корделии и полная чушь. Смерть есть смерть, девочка. Когда подойдешь к ней так близко, как я, поймешь.

— Если бы вы ощущали ее, как я, то думали бы по-другому.

Коллин ушла в себя.

— Закройте за собой дверь. Я люблю уединение.

Лила подождала, пока они не оказались в холле, потом выругалась:

— Грубая, злая, старая летучая мышь.

Затем, лениво пожав плечами, подхватила Макса под руку.

— Пойдем подышим свежим воздухом. Мне нужно обдумать, что я почувствовала к ней, когда она держала Фреда.

— Коллин не такой уж скверный человек, Лила.

Через комнату Макса они вышли на террасу.

— Ты ведь тоже бываешь своенравной, а когда тебе исполнится восемьдесят… это будет нечто.

— Никогда не буду своенравной.

Лила закрыла глаза, отбросила волосы назад и улыбнулась:

— Поставлю на солнце удобное кресло-качалку и просплю всю старость.

И погладила его руку.

— Ты когда-нибудь поцелуешь меня в знак приветствия?

— Конечно.

Макс обхватил ее лицо и приблизил к себе.

— Привет. Как прошел день?

— Бурно и насыщенно.

Но теперь Лила ощущала себя восхитительно спокойной и расслабленной.

— Вернулся тот преподаватель, о котором я рассказывала тебе. На мой взгляд, уж слишком он серьезный. У меня от него нервная дрожь.

Улыбка Макса исчезла.

— Ты должна сообщить о нем одному из смотрителей.

— Чтобы отбросить плохие флюиды?

Лила засмеялась и обняла возлюбленного.

— Не стоит, хотя в нем есть что-то поразительно неправильное. Всегда носит темные очки, словно боится, что я увижу нечто, чего он не хочет показывать.

— Чувствуешь, что… — Хватка Макса усилилась. — Как он выглядит?

— Ничего особенного. Почему бы нам не вздремнуть перед ужином? Тетя Коллин утомила меня.

— Как, — с расстановкой повторил Макс, — он выглядит?

— Твоего роста, опрятный. На мой взгляд, около тридцати. Спортивная одежда, футболка и рваные джинсы. Не загорелый.

Лила внезапно нахмурилась.

— Странно, ведь он сказал, что уже несколько недель живет в лагере. Средней длины каштановые волосы, до воротника. Очень аккуратная бородка и усы.

— Это может быть он.

От такой возможности у Макса заледенели пальцы.

— Боже мой, это он подходил к тебе.

— Думаешь… думаешь, это Кофилд.

Мысль так поразила Лилу, что она оперлась спиной на стену.

— Какая же я идиотка. Ведь ощущала то же самое, когда Ливингстон заезжал к нам забрать Аманду на ужин.

Лила обеими руками провела по волосам.

— Теряю чутье.

Потемневшими глазами Макс в замешательстве смотрел на утесы.

— Если он вернется, я буду готов.

— Не играй в героя.

Встревоженная, Лила схватила профессора за плечи.

— Он опасен.

— Больше он не приблизится к тебе.

Сосредоточенная решимость вернулась на лицо Макса.

— Завтра я сам буду сопровождать тебя во время экскурсий.

Глава 12