Любовь как улика

– А вы что, всё воспринимаете в кривом смысле?

– Нет, но… Вы разыгрываете меня? – рассмеялся он.

– Ничуть. Говорите, что вам надо.

– Почему так официально?

– Ворующие номера чужих телефонов иного тона не заслуживают.

– У меня есть оправдание.

– И какое же?

– Я запал на вас с первого взгляда.

– Ничем не могу вам помочь, – ответила она холодно.

– Можете! И ещё, – его голос стал заискивающим, – не выдавайте меня Ариадне.

– Это будет зависеть от вашего дальнейшего поведения.

– Моё поведение будет примерным, – горячо заверил он её.

– Выкладывайте, зачем вы звоните.

– Хочу пригласить вас в клуб «Полуночник».

– Вы знаете, сколько сейчас времени?

– Так я приглашаю вас в ночной клуб, – весело рассмеялся он.

– Я девушка приличная, – ответила Мирослава на полном серьёзе, – и по ночным клубам не шляюсь.

– Даже так? – удивился Незвецкий.

Морис между тем отвернулся и постарался не расхохотаться.

– Но хотя бы днём в кафе я могу вас пригласить?

– Можете, – неожиданно как для Незвецкого, так и для Миндаугаса согласилась Мирослава.

– В какое и когда?

– Завтра в три часа пополудни в «Белоснежку».

– Договорились, я буду ждать, – быстро проговорил Незвецкий, – спокойной ночи.

Мирослава усмехнулась.

– Вам, как я понимаю, нужно пожелать бурной ночи?

– Это ещё почему?

– Так вы же собрались в ночной клуб.

– Без вас я туда не пойду. До завтра, – Незвецкий отключился.

– Интересно, – обронил Морис.

– Что?

– Так, ничего. Вы пойдёте?

– Ты же слышал.

– Но зачем?

– Это прекрасная возможность прояснить кое-какие вопросы, – неопределённо отозвалась она.

– А какая цель у него?

– Он строил мне глазки. Я тебе говорила.

– Но с какой целью?

– Не знаю. Может, хочет пополнить свой донжуанский список моим именем, а может быть, надеется что-то выяснить с моей помощью.

– А почему вы пригласили его в «Белоснежку»?

– Чтобы подвергнуть его искушению, – рассмеялась Мирослава.

– Вы думаете, что ему нравятся гномихи? – воскликнул шутливо Морис. Обслуживающий персонал в «Белоснежке», в том числе официанты и симпатичные официантки были одеты в наряды гномов.

– Не знаю, не знаю, – отозвалась она, – может быть, гномы.

– Ну, это, по-моему, перебор, – хмыкнул Миндаугас.

Мирослава пожала плечами, сунула в руки Мориса Дона и прошла к дому. В столовой она присела на диван и набрала номер Шуры.

– Кому там не спится? – раздался сердитый спросонья голос друга детства.

– Шурочка! Это я!

– Ты что, смерти моей хочешь? – продолжал возмущаться Наполеонов, – я еле домой со службы притащился, только заснул, а она звонит!

– Извини.

– Чего тебе надо? – сменил он гнев на милость.

– Шурочка, ты не мог бы мне сообщить информацию о двух братьях.

– Каких ещё братьях? – не понял он.

– Об Илье Маратовиче Незвецком и Андрее Маратовиче Незвецком.

– Я что тебе, справочная?

– Нет, ты моё солнышко! – горячо заверила его Мирослава.

– Ладно, – буркнул он, – узнаю, сообщу.

– Целую тебя, золотце.

– Подожди, ты не знаешь, что там Морис завтра на вечер собирается приготовить?

– Он упоминал тебя и… Карлсона…

– Какого ещё Карлсона?!

– Того, который живёт на крыше.

– В какой связи? – изумился Шура. – Он что, на рагу нас пустить задумал?

– Да нет, кажется, хочет печь ватрушки и плюшки.

– Вот это добрая весть. – Шура, не попрощавшись, отключился.

* * *

Проснувшись на следующее утро, Мирослава спустилась вниз и обнаружила отсутствие не только завтрака, но и Мориса.

– Интересное кино, – произнесла она вслух и ради смеха предположила невероятное: – Он от меня сбежал. – Кота в доме тоже не было, поэтому она дополнила своё предположение: – И моего кота прихватил с собой. – После чего незамедлительно вынесла приговор: – Придушу! Мориса, естественно.

Но тут до её слуха донеслось тихое журчание воды, и она, выйдя из дома, пошла на этот звук. Вскоре перед её взором предстала чудная картина – Морис поливал их небольшой огород, который сам и разбил, несмотря на вялое сопротивление Мирославы. Она считала, что овощи можно купить у дачников на местном рынке. Но Морис поступил по-своему. И теперь они ели свежие овощи и зелень сначала из теплицы, а потом и прямо с грядки. Здесь же на высоком пне сидел Дон и время от времени издавал разнообразные мяукающие, урчащие и скрипящие звуки. При этом Морис отвечал на указания и замечания кота на литовском языке.

Мирослава не выдержала и расхохоталась. Оба, и мужчина и кот, оглянулись на её смех.

– Проснулись? – спросил Морис.

– Ага. И съем тебя!

– Зачем?

– Я голодна как волк, а завтрака нет.

– Вот, – сказал Морис, – предупреждал же меня добрый друг Шура, – что избалую я вас на свою голову.

– Теперь поздно сокрушаться, – заявила Мирослава, – надо было думать раньше.

– Ага, – согласился он, вспомнив к месту русскую поговорку: – Близок локоток, да не укусишь.

– Вот-вот. Только нечего мне зубы заговаривать. Мы завтракать будем?

– Конечно. Я уже заканчиваю.

– Но у нас же нет ничего! – возмутилась Волгина.