Любовь к истории (сетевая версия) ч.7

Парадоксы? Вовсе нет. Так работает Россия, если вы до сих пор этого не поняли.

Пятьсот дурацких происшествий

14 августа, 10:59

из реальной жизни — таков урожай нашего конкурса. Столько (или даже больше, точно не считал) рассказов прочитал я за неделю в комментах, личных сообщениях и почте. Всем приславшим — спасибо.

Я думал, что буду неделю покатываться со смеху, и сначала действительно хихикал, но под конец почти перестал. Знаете, и так-то живешь на свете, кряхтя от абсурдности бытия, а тут на тебя обрушивается целая лавина нелепостей, приключившихся с людьми на самом деле. Прямо страшно жить на белом свете, господа.

Больше всего меня поразило то, что многочисленные комические ситуации почти без остатка делятся максимум на десять типических сюжетов. С небольшими вариациями мы становимся жертвами одних и тех же шуток судьбы, по большей части малоприличных.

У судьбы фантазия на приколы не особенно богатая

Среди этих историй есть и очень смешные, но на ваш суд я отобрал семь рассказов из тех, что не попадают в стандартные категории (захлопнувшаяся дверь, фекальная тематика, «тут я возьми и ляпни», «в штанах — без штанов» и т. д.).

Долго думал, каким призом можно наградить победителя такого чуднóго конкурса. Понятно, что каким-нибудь дурацким, но каким?

Наконец придумал.

У меня в ноябре выходит новый роман про Эраста Фандорина. Автор (и главный герой) истории, которая соберет наибольшее количество голосов, станет эпизодическим персонажем этого романа. То есть наоборот: один из персонажей романа получит имя и фамилию победителя.

№ 1

ЛЮБОВЬ НА КРЫШЕ ПОЕЗДА

Один помощник депутата должен был передать мне кое-какие документы. Договорились встретиться в метро. Возле первого вагона.

— Как я вас узнаю? — спросил он.

— М-м-м… Голубые джинсы, белая блузка, короткая стрижка…

Нужно было спешно придумывать что-то поэксклюзивнее. Тут мой взгляд скользнул на книгу, выпрошенную у коллеги с целью ознакомления:

— У меня в руках будет "Любовь на крыше поезда" Лобанова.

По дороге к метро сообразила, что книгу-таки забыла в кабинете. Возвращаться — поздно. Мобильник? Оказался вне связи именно на станции назначения!!!

Тогда я вытащила из сумочки свой ежедневник и стала спешно выводить на его твердом переплете: "ЛЮБОВЬ НА…" и так далее. Прорисовала пожирнее каждую буковку, вензелечков наплела. Пока писала, народ просто любопытствующе поглядывал. Когда же, выставив титул вперед груди, задефилировала вдоль перрона… Ну, короче, разная была реакция… Но помощник меня узнал сразу!

№ 2

В начале 90-х мы с сотрудниками поехали в командировку в город Новосибирск. Дело было зимой. После работы — т. е. после 19 часов — погулять по городу и посмотреть что-то было совершенно невозможно — темно и мороз. Нас одолевала скука, командировка наша затягивалась, деньги кончались, домашние звонили со скандалами и требованиями вернуться домой.

В такой нерадостной обстановке однажды после работы мы заглянули в местный супермаркет и увидели там в продаже кокосовый орех. Который немедленно и купили. Непонятно зачем.

Пришли в номер и решили попробовать новый продукт взамен приевшегося доширака и прочей ерунды. Ковыряли орех перочинным ножиком. Пытались пробуравить штопором. Зажимали дверью. Стучали по нему кулаками, чемоданами, каблуками. Как только не изгалялись — кокос оставался невредим.

Уже и выпивка закончилась, а закуска все не открывалась. Тогда мы с сотрудником, Петровичем, приподняли кровать за изголовье — а кровать была деревянная, с деревянной рамой и деревянным сплошным изголовьем — подсунули под нее кокосовые орех, зажав его в угол между кроватью и стенкой, и вдвоем с размаху прыгнули на кровать.

ТРЕСК!! ГРОХОТ!! невредимый круглый кокос пулей вылетел из-под изголовья кровати. А кровать, жалобно скрипя, сложилась внутрь. Мы сломали деревянную раму.

Раму мы потом починили. Ущерб оплатили. Но фраза о том, как Надежда с Петровичем в командировке кровать сломали, приклеилась к нам намертво.

Что стало с кокосом я, признаться, уже не помню.

№ 3

На 18-летие родители подарили мне 10 книг.

Ну то есть они подарили мне энную сумму, но просила я ее именно на книги. Будучи к тому моменту полноценно работающей студенткой, все равно не могла позволить себе роскоши покупать больше книги за раз, поэтому подарок был поистине царский.

Получив деньги, я помчалась к крупнейшему тогда книжному в городе у Свердловского вокзала, ассортимент которого (книжного, а не вокзала) был изучен как алфавит. До сих пор помню, что взяла. Хемингуэй, Фицджеральд, Рубина, Саган, Довлатов, очередная Цветаева — в общем, стандартный набор девочки-гуманитария девяностых, у которой дома все основные собрания сочинений из "Вторсырья", и руки чешутся пополнить семейную библиотеку чем-то своим.