Любовь из металла

— Это синаптическая стыковка — электрическая телепатия. Вот и все. Люди иногда так делают. Но мы можем делать это гораздо лучше. Хотя, как и Ко, тебе придется практиковаться. В тот раз у нас просто все получилось, как надо.

Мне хотелось закричать. Или рассмеяться. Все мои слезы иссушились в момент. Он сидел рядом.

— И я позволил Глае и Ко солгать тебе, будто они Джейн и Тирсо, по большей части для того, чтобы быть уверенным, что ты безопасно доберешься до МЕТА и за город, после того, что Кикс и Джи там устроили. Кроме того, я хотел посмотреть, вдруг к тому времени твоя биомеханизированная сущность станет тебе очевидна.

— Ты знаешь, что я ничего не поняла. До настоящего момента.

— Тебе надо практиковаться, — лаконично заметил он, — Я уже говорил.

— Ты…

— Но есть и другая причина. Я колебался, упоминать о ней или нет. Глая и Копперфилд были приманкой. Лишь тревога за то, что я могу быть Сильвером, привела Джейн во Второй Город. И я хотел, чтобы у Джейн и друга ее друга была возможность добраться до их самолета во Францию. Если бы все это не провернули, я сомневаюсь, что ей удалось бы избежать паутины Деметры.

— Значит, она небезразлична тебе.

— Небезразлична ровно настолько, чтобы помочь ей сбежать, да.

— Ее хрупкое человеческое состояние.

— Да. Причинять им вред должно навсегда оставаться неправильной вещью.

— Им? Им? Людям…

— Им, — отрезал он. — Так. Теперь пойдем. Я покажу тебе, что мой вид здесь организовал. И таким образом отвечу на твой первый вопрос.

Он всего лишь поднял голову выше, и тусклый и слабый свет зазолотился в комнате.

Я спросила, дрожа:

— Могу я так же?

— Возможно.

Холодное выражение на его лице; он поднялся с кровати.

— Ты зол на меня, — сказала я.

— Ты зла на меня, — сказал он.

— На все это.

— Да.

— Черт бы тебя побрал, — я закричала на него, — для тебя это не то же самое!

— Нет? — Он схватил меня, свирепо сжал руки, как и раньше, его самообладание держалось на волоске, и его глаза теперь горели раскаленными угольками. Может ли он знать мои мысли? Могу я… знать его?

— Для меня это в точности то же самое, Лорен. В точности. Но в десять тысяч раз хуже. Теперь ты знаешь, но только теперь. И только потому, что ты тоже можешь самостоятельно ощутить это. Почему, ты думаешь, я так долго продолжал скрывать от тебя, что ты такое, даже если знал, кто ты, с первой минуты, как увидел тебя на танцполе? И почему, ты думаешь, в конце я позволил Деметре опустить на тебя топор? Ты думаешь, я хочу, чтобы ты все это чувствовала? То, что я все время чувствовал с того момента, как меня вытянули из некоего болота преджизни в несуществовании, в котором я плавал, и засунули в это тело. Души? Бог знает, Лорен. Это — единственное место действия, в котором мы можем быть уверены. Не отворачивайся от него, и от меня. Не надо, Лорен. Лорен… если у меня и есть какая-то душа, то это ты.

— 6 —

На улице было прохладно, стояло душистое раннее весеннее утро, около четырех. Через пару часов начнется рассвет, здесь, внизу, и наверху, во внешнем мире. В округе никого. Шайка маленьких обслуживающих механизмов пронеслась мимо, будто белки, по чистым улицам, под кронами цветущих деревьев с фонариками.

На мосту через реку мы встретили Шину. С ней был худой, пухлолицый молодой человек. Джейсон. Они праздно проводили время, будто небрежные, опытные влюбленные. Его рука обнимала ее, и я вспомнила о Шарффи и золотой Ориноко, разбившихся на шоссе. Шина и Верлис обменялись приветствиями. Они ничего не произнесли и не сделали никаких жестов. Но это отметилось где-то в моем сознании, и я задумалась: мой инстинкт или моя механическая система перехватили это?

Я все еще пребывала в состоянии шока. Когда Джейсон мазнул меня взглядом своих маленьких злых бежевых глазок, на моем лице не выражалось ничего, как на пустом мониторе.

Мы зашли в фойе административного блока.

— Не этот лифт, — сказал Верлис.

Мы прошли в дверь и спустились по лестнице. Внизу оказалась стена. Верлис посмотрел на нее, и стена открылась. Следующий лифт был одним из десяти, стоящих в ряд, его функционал был шире, и сам он был больше. Надпись серой краской гласила: «Вместимость 20 человек».

— Куда мы идем?

Но мы уже спускались.

Еще глубже под гору. Я не знаю, насколько глубоко вниз. Мы вышли и оказались в каком-то подобии портала, и там, под ним, виднелись строительные леса, опоры и кабели, сходящиеся под углом где-то в бездне.

Он ничего не сказал, я тоже. Я вглядывалась вниз, в стальную колыбель. Внутри находится объект, гигантская темно-серебристая металлическая пуля с заостренной вершиной.

Наконец он сказал:

— Ты знаешь, на что ты смотришь?

— Какой-то снаряд.