Любовь ифрита

– Давайте строго между нами, Юра… – остановил полицейского ифрит. – Представьте себе на миг, что к вам в дом вломился громила с пулеметом и топором и потребовал от вас проваливать к чертовой матери на улицу на том основании, что ему не нравится ваша национальность. Как вы поступите? Ну, признавайтесь! Я никому не скажу! Молчите? Полагаю, вы молчите потому, что шлепнете урода на месте без единого колебания. И все вокруг вас оправдают, ибо это будет чистая самооборона. Правильно? Тогда вернемся к помершему шарлатану. Сейчас вы сетуете о безвременной кончине субъекта, который проник в мой дом, чтобы очистить его от моего присутствия. Заметьте, Скворцов, не я залез к нему домой, а он ко мне! Он проник в мое жилище с целью изгнать меня и уничтожить! Вы надеетесь вызвать у меня приступ совести? Напрасно. По мне, так налицо имеется классический случай самообороны. В приличном обществе никем не осуждаемой и не наказуемой. Вернее, – вскинул палец Михаил, – это был бы случай самообороны, если бы нашлись следы насильственной смерти. Согласны?

– Подобные вопросы должен решать только и исключительно суд!

– Поставьте себя на моем место, Юра, – склонил голову набок ифрит. – К вам в дом влезает чужак, открыто провозгласивший своей целью ваше уничтожение. Ваши действия? Вы сложите руки на затылке и подставите голову под пулю в надежде на посмертный справедливый суд? Не молчите, дайте рекомендацию! С интересом выслушаю ваше обоснованное профессиональное мнение.

На этот раз полицейский задумался весьма надолго. Вздохнул, вскинул кулак ко рту, прикусил большой палец. Потом мотнул головой и спросил:

– Возвращаясь к вымышленным ситуациям. Скажите, Михаил, демоны действительно боятся любого креста и молитвы? Или нужны какие-то особые освященные крестики?

– Вы начали беспокоиться религиозными вопросами, друг мой? – рассмеялся ифрит. – Что же, лучше поздно, чем никогда. Скажите, Скворцов, как вы поступите, если на вас на улице вдруг начнет напирать старец с горящими глазами, держащий в одной руке вонючее кадило, а в другой сборник Лермонтова?

– Ну, наверное, просто уйду, – пожал плечами Юра.

– Именно так все демоны и поступают, – согласно кивнул Михаил. – У демонов со смертными обычно нет никаких разногласий, а получить кадилом по голове, поверьте на слово, это больно. Проще плюнуть, сгинуть и обойти психопата другой дорогой.

– То есть, вы сбежали не от креста, а просто не захотели связываться?

– На колу висит мочало, начинаем все сначала, – вздохнул ифрит. – Замечу, друг мой, что по вашей версии я сперва во мгновение ока переместился за тридцать километров, затем выпил досуха кровь у человека, отчего-то не получившего в результате никаких травм, после чего сбежал через целое и запертое окно, не оставив внизу никаких следов. Хотите записать эти показания в протокол?

– Значит, это были вы, Михаил, – щелкнул пальцами оперативник. – Иначе откуда вы знаете все эти детали? Мне не нравятся ваши игры, Михаил. Совсем не нравятся!

– Вы опять не услышали самого главного, друг мой, – укоризненно покачал головой ифрит. – Поэтому повторю еще раз: демоны не причиняют вреда смертным!!! Демоны настолько безопасны для людей, что, когда смертные не справляются со свалившимися на них напастями, очень многие людишки этих самых демонов охотно вызывают себе на помощь! Подумайте об этом, Скворцов. Демоны умеют помогать людям. Но они никогда не причиняют смертным вреда!

– Однако, Вадим Руденко мертв!

– А кто вам сказал, что он был человеком? – наклонился к самому лицу оперативника Михаил. Склонил голову набок и поинтересовался: – Кстати, Юра, вы так и не ответили на мой вопрос. Как вы поступите, если к вам в дом вломится чужак, желающий вас убить? Будьте так любезны, ответьте вслух. Ибо токмо слово изустное является священным. Вы способны на подобный подвиг? Честно ответить на очень простой вопрос? Как вы поступите с чужаком, вломившимся к вам в дом с целью вашего убийства?

– Пристрелю его к чертовой матери… – полушепотом признался молодой полицейский.

– Рад был вас увидеть, Юра, – так же полушепотом ответил ему ифрит. – Входная дверь внизу, прямо под нами. Всего четыре лестничных пролета. Если понадоблюсь, обращайтесь безо всякого стеснения. В конце концов, я ваш штатный полицейский осведомитель. Всегда буду рад помочь.

* * *

В жизни Умилы Сохо такое случилось впервые: кавалер прислал за ней машину!