– О чем ты, Михаил? – Женщина вернула халат на плечи, развернулась всем телом.
– Кто он? – кратко спросил ифрит.
– Ты о чем?
– Твой оберег наполнен силой настолько, что разве что не искрит! – скривился мужчина. – И пахнет горьким можжевельником. Это не твой прянично-парной аромат, и не мой запах сосновой смолы. Ты допустила до своего тела и своего амулета кого-то колдуна. Так что давай, моя маленькая, признавайся. Кто это такой?
– Вообще-то, Миша, я уже взрослая девочка! – гордо вскинула подбородок чародейка. – Я могу встречаться с кем захочу и когда захочу!
– Я как бы догадывался, что в свои тридцать пять ты не остаешься целомудренной монашкой, – усмехнулся ифрит. – Однако, ты впервые связываешься с чародеем. С сильным чародеем! Ты, кстати, в этом плане тоже зело хороша, волшебница. У вас родятся интересные дети.
– Какие дети, нежить?! – презрительно фыркнула Умила. – Оглянись по сторонам! Кому в наше время нужны дети? Хлопот с ними тьма, пользы от них никакой, а если, не дай бог, все-таки родишь, то самых умненьких и красивых изымут органы опеки и продадут для развлечений богатым дяденькам.
– Дети нужны тебе! – Михаил взял женщину за талию и привлек ближе к себе. – Ты ведьма, тебе надобна внучка, чтобы передать ей свою силу. Если ты не сможешь отдать наследнице свою магическую энергию, то не сможешь умереть. Твоя аура, твой рассудок останутся в гниющем теле, поддерживая его в полуживом состоянии. Ты окажешься в этой тюрьме невесть на сколько времени! Без права на амнистию и досрочное освобождение. Самые сильные из чародеек способны держаться в таком состоянии веками, превращая земли вокруг себя в проклятое место. Поверь мне на слово, волшебница. Тебе нужна внучка.
– Зачем мне дети, нежить, если у меня есть ты? – пожала плечами Умила. – Когда я стану старенькой и немощной, ты меня просто выпьешь, только и всего.
– Даже не надейся, хитрая ведьма! – мотнул головой ифрит. – Ты мне слишком дорога, чтобы я собственными руками стер тебя из бытия. Пусть я не в силах сделать бессмертной тебя, но я могу находиться рядом с твоими детьми и внуками, защищать их и оберегать. С теми, в ком сохранится твоя аура и в ком останется часть твоей души и плоти.
– Вот видишь, нежить, – качнувшись вперед, в самое лицо ифрита прошептала женщина. – Мои дети, оказывается, нужны тебе, а не мне. Ну, так и роди их сам! Зачем мне-то все эти многолетние муки?
– Если тебе не нужны дети, зачем ты встречаешься с мужчинами? – отпустил ее Михаил.
– Ах да! – громко хлопнула себя по лбу ведьма. – Я совсем забыла, что тебе уже триста лет! Ты слишком старомоден, нежить. Открою тебе страшную тайну, Миша. В наше время люди встречаются для удовольствия. Просто для удовольствия! Современная медицина достаточно развита, чтобы сие удовольствие не сопровождалось всякими разными долгими и неудобными обременениями.
– Видимо, да… – грустно согласился ифрит. – Я уже лет двести как устарел. Мне становится все труднее понимать современных людей. Но я рад, что у тебя появился новый сильный покровитель. Прощай!
– Стой… Сто-ой!!! – Умила метнулась к зеркалу и закрыла его своим телом.
Да, всего несколько дней назад она невероятно радовалась тому, что получила защиту от древнего упыря. Что теперь Михаил не сможет безнаказанно сожрать ее с голодухи, что теперь ей не придется бегать за ним в поисках покровительства и защиты, ради силы для своих амулетов и денег для галереи. Что в минуту опасности она сможет выстоять не только без его помощи, но и против него самого!
Но сейчас, когда женщина ощутила, что видит ифрита в последний раз, что он вдруг и навсегда исчезает из ее жизни, великодушно оставляя в объятиях наивного, бестолкового мальчишки – она испытала неожиданную боль, разрывающую душу.
Двадцать лет!
Двадцать лет ифрит постоянно был рядом – заботливый, мудрый, сильный, опытный. Двадцать лет он являлся частью ее мира, ее жизни, ее души. И самая мысль о том, что уже через миг она потеряет старого друга навсегда – это понимание стало нестерпимым даже для бывалой ведьмы:
– Миша, стой! Не уходи! – раскинула руки Умила. – Прости меня, Миша. Ляпнула по глупости, не подумавши. Я не со зла! Ну, прости меня, прости! Ты обижаешься, что я ничего тебе не сказала про молодого колдуна? Но он мне понравился, Мишенька! Может статься, я в него влюбилась! А ты бы его съел. Прости меня, дуру. Не устояла!