Любовь и жизнь

И верила, что это так. И накануне вечером, выйдя на балкон своей квартиры, порадовалась хорошей погоде и звёздному небу, приятному состоянию души, что два дня назад ушла в долгожданный отпуск. Как всегда, улыбнулась, найдя на небе любимый ковшик, мысленно провела линию в сторону Полярной звезды и помахала ей рукой. Сладко потянувшись, отправилась спать.

В выходные начинались майские праздники, а её день рождения был накануне. Приезд дочек и зятя радовал, и предстоящие хлопоты о праздничном столе занимали мысли, пока сон не прервал думы, какие продукты надо закупить для торжества.

Утром, как всегда, приготовила кофе и растолкала спящего мужа:

— Валерка, хватит дрыхнуть. Пойдём на рынок. Поможешь сумки нести, а то мне тяжело одной будет.

— Пешком идти далековато, — пробурчал недовольно Валерий, — давай на скутере съездим.

— Как хочешь. Только шлем у нас один. Ты — жадина, другой так и не купил. А по новым правилам без шлемов ездить нельзя.

— Тут близко. Проскочим.

Позавтракав, Валерий выкатил из гаража новенький скутер, подаренный детьми в прошлом году маме на юбилей. Уж очень ей хотелось самой управлять этим видом транспорта в поездках на дачу. Надоела толкучка в автобусах, и тяжело было таскать в руках собранный урожай.

На этот раз Оля уселась сзади, а муж, надев единственный шлем, уверенно тронул в сторону рынка. Возле сбербанка России дорожные службы ремонтировали асфальт. Засмотревшись, как примитивно латают дыры, тут же потерял ориентацию и чуть не сбил фишку ограничения.

— Куда прёшь, — вдруг услышал крик жены, — и внезапно сработавший рефлекс заставил его затормозить. Мгновенный толчок сзади опрокинул скутер на бок. Ещё не понимая, что произошло, Валерий вскочил на ноги и увидел жену со страшной черепно-мозговой травмой и неестественно поджатой под себя рукой. Левая нога выше колена до бедра зияла сплошной раной без кожи.

Кровь и рваные раны шокировали его сознание. А рядом уже собиралась толпа людей. Шофер машины с прицепом, стоящей чуть вбок, матом кричал на него, обзывая водилой и дураком.

— Скорую, вызывайте скорую, — кричали в толпе.

Тело Оли билось в конвульсиях, а потом обмякло и не подавало признаков жизни.

Врачи реанимации тяжело вздыхали, когда оказывали необходимую помощь красивой и ещё нестарой женщине и не надеялись вернуть жизнь так изувеченному телу.

Муж отделался небольшим синяком, а Оля сорок дней находилась в коме.

Иногда какая-то гримаса в виде улыбки появлялась на неузнаваемом лице, и из глаз катились слёзы.

И первое, что пришло в полусознательном состоянии — это созвездие Большой Медведицы на чистом небе и яркий свет Полярной звезды, осветившей ей узкую дорожку из мрака в светлое пространство впереди.

Оля открыла глаза и на потолке увидела светильники, освещающие реанимацию.

Жизнь возвращалась к ней.

Мать и сын

С некоторых пор в жизни Павла круто изменилось отношение к матери. Его раздражали все её слова, нравоучения. В голову лезли навязчивые мысли, что именно она мешает ему и в семейной жизни, и в стремлении быть свободным и независимым. Каждое её слово он воспринимал в штыки, грубо одёргивал при всех, не желая слушать и не замечая, что своими бестактными высказываниями глубоко оскорбляет её, приводит в состояние тяжёлой депрессии.

Каждый раз после встречи с сыном мать плакала, пыталась вспомнить, что же она сделала не так, когда потеряла своего единственного родного человека.

Рос он спокойным, ласковым ребёнком. Постоянно тянул домой бездомных собак, котов и другую живность. Она всех принимала, кормила, ухаживала, понимая, что его тянет к этому общению с животными. Учился хорошо, поступил в институт, закончил с отличием.

Запомнился его патриотический настрой при выборе дальнейшего пути.

— Пойду на завод, — гордо заявил он, — надо же кому-то поднимать промышленность.

— Сынок, все заводы стоят, денег там не платят, может, попытаемся устроить тебя к нам на предприятие? Наша отрасль пока государственная и, слава Богу, работает.

— Нет, к вам не пойду. Лучше по своей специальности буду работать в частной фирме.

— Как знаешь.

И тут она ему не перечила. Он выбрал частную фирму и стал неплохо зарабатывать.

Загорелся купить машину, отдавал ей деньги на сохранение.

Первая старенькая чёрная «Волга» была его гордостью. Он всем заявлял, что лучше этого класса машин нет.

А потом появилась машина французской марки «Peugeot 408». Он купил её в салоне в Москве и первое время сиял от счастья. Они на ней проехали через всю Россию, отдыхали на Кавказе.

Деньги всё больше становились для него смыслом жизни. Машины уже менялись каждый раз на более престижные, появились квартиры и незаметно разгульный образ жизни стал засасывать Павла всё больше и больше.

Он уже не звонил матери, не интересовался её жизнью, здоровьем. Она просто перестала для него существовать.

При встречах нервное напряжение мешало нормальному общению. Он тут же срывался на крики, унижая её при всех. И к тому же всё чаще при этом был нетрезв после нескольких дней запоя и развлечений.