Любовь и расчет

— Какое вы имеете право так поступать? — Кейт не повышала голоса, так что любой наблюдатель со стороны решил бы, что они обмениваются любезностями. — Вы знаете, какие надежды я возлагала на этот вечер. Я поделилась с вами, и вы меня поддержали. Как посмели вы поставить меня в столь неловкое положение и прогнать джентльмена, на которого я произвела столь благоприятное впечатление?

Свет, падавший на нее от висевшей справа лампы, позволял видеть смену эмоций на ее лице: удивление трансформировалось в изумление, затем быстро переросло в праведный гнев.

— Впечатление вы, несомненно, произвели, мисс Уэстбрук, но, уверяю вас, не такое, какое рассчитывали. — Он говорил отрывисто из осторожности, но получилось скорее зло. — Вы и вправду не понимаете, о чем мужчина думает, когда он убеждает женщину уединиться с ним?

— Мы не уединялись. — Кейт обвела террасу широким жестом. — Тут было больше людей, когда мы вышли, а не только та пара. Оттуда, где мы стояли, я не видела, что все ушли. — Веселые звуки рила, доносившиеся из бального зала, звучали контрапунктом к этому ужасному разладу, возникшему между ними. — Внутри было жарко и душно. Многие вышли на свежий воздух подышать. Когда мы с лордом Джоном закончили танцевать, он любезно сопроводил меня на свежий воздух.

Но ее слова на Ника не подействовали.

— А воздуха возле открытых дверей не хватало? Он объяснил как-то, зачем потребовалось уводить вас в дальний угол и с чего вдруг пришло ему в голову закутывать ваши плечи своим сюртуком?

— Да, объяснил. — Ее голос стал тонким и ломким. — На самом деле он хотел показать мне созвездия.

— О Боже. — Ник отшатнулся на мгновение, красноречиво демонстрируя отвращение. — Старый трюк, известный из книг, разве нет? Вывести даму на улицу, чтобы полюбоваться на звезды?

Ник никогда не разговаривал с ней в такой ужасающей манере и Кейт не могла представить, что способна так разозлиться на него.

— Ваши опасения неуместны. Лорд Джон увлекается астрономией. И если бы вы потрудились поднять голову вместо того, чтобы смотреть на меня сверху вниз, то, возможно, поняли бы, что это место единственное на террасе, откуда видна большая часть небосвода. — Кейт еще крепче обняла себя руками. — А сюртук он дал мне, потому что заметил по доброте душевной, что мне холодно. И это чистая правда. Подобных измышлений от вас я никак не ожидала.

Теперь Кейт сожалела, что однажды позволила Нику накинуть ей на плечи сюртук, отдававший простым запахом мыла. Сожалела, что поделилась с ним своими надеждами. И разговаривать с ним ей больше не хотелось.

Кейт попыталась обойти его, но он встал на ее пути.

Его наглость превосходила все границы.

— Я замерзла, — повторила она, не удосужив его взглядом. — И хочу вернуться внутрь. Вы дали мне ясно понять, что думаете о моих действиях. Все, что скажете еще, будет безосновательным оскорблением.

Она дрожала от гнева и холода.

— Отлично. — Ник поймал ее за локоть, и тогда она подняла на него глаза. Его губы были плотно сжаты, а ноздри раздувались. — Сюда.

За его спиной тянулся ряд распахнутых французских дверей, и, прежде чем Кейт успела открыть рот, он втянул ее в одну из них. В помещении, оказавшемся библиотекой, никого не было.

Он совсем сошел с ума. Неужели не понимал, что уединение с ней в безлюдной комнате было в десять раз неприличнее, чем выход на террасу с лордом Джоном?

— Послушайте, — набросился он на нее, как барристер, уличивший свидетеля в лживости показаний, — я здесь не по собственной воле. Развлечения такого рода мне не интересны. У меня дома дюжина занимательных документов, которые я мог бы сейчас изучать.

— Тогда почему вы…

— Пожалуйста, позвольте мне договорить. Сказать то, что собираюсь, и побыстрее вывести отсюда. — Выходит, он сознавал опасность нахождения в этой комнате и все же притащил ее сюда. — Вам должно быть известно, что ваши мать и отец никогда не разрешили бы вам поехать на этот раут, если бы не знали, что я буду здесь присматривать за вами.

— Нет, мне это неизвестно, но уверена, что с ними было бы труднее договориться, если бы вас здесь не было, но…

— Мисс Уэстбрук, я о том вам и говорю. — В его глазах вспыхнуло нетерпение. — Я обещал вашему отцу, что останусь здесь до конца, чтобы уберечь вас от опасности. Только на таких условиях он и ваша мать дали свое согласие.

Кейт стало обидно. Она догадывалась, что папа наверняка просил мистера Блэкшира присматривать за ней в гостях, но не знала, что имело место официальное обещание, потребовавшее от него провести на балу весь вечер. Как не знала и того, что ее присутствие на приеме было обусловлено его нахождением рядом.

Сквозь приоткрытую дверь в помещение сочился холодный воздух. Кейт отвернулась и подошла к камину. Она не знала, на кого сердиться.