Любовь и лейкопалстырь

In Dublin's fair city, where the girls are so pretty
I first set my eyes on sweet Molly Malone…[10]

Сыновья хором подхватили, девушки ответили, и прекрасный призрак Молли Мейлоун, рыбачки, умершей от горячки, со своей неизменной тележкой возник в коридоре участка на Сент Джеймс Стрит. Правда, лишь ирландцы умели слышать скрип колес этой маленькой тележки. После Молли Мейлоун Лаэм спел песню о разбойниках из Мэллод, готовых пожертвовать своей жизнью, чтобы понравиться возлюбленной. Морин решила напомнить о себе и высоким голосом запела "Shulle Agra", где девушка плачет по уезжающему возлюбленному и обещает дождаться его возвращения… От этой песни у Фрэнсиса на глаза навернулись слезы.

Пришел констебль Кокс и попросил семейство О'Миллой замолчать, поскольку время было уже за полночь и дежурившим полицейским хотелось отдохнуть. Пэтрик заверил его, что если даже все английские ищейки сдохнут от усталости, он не станет носить по ним траура и что он прекращает петь потому, что на этом его репертуар заканчивается. Чтобы показать, насколько ему наплевать на порядки, установленные в Королевстве, он, вопреки всем запретам, достал и закурил сигарету. Все последовали его примеру, кроме О'Кейси, который все силился понять, что же с ним произошло. Констебль Кокс мог бы вмешаться, но что бы это дало? Пожав плечами, он вернулся к своим сослуживцам и поинтересовался у Стокквелла, спят ли вообще ирландцы по ночам?

В понедельник утром инспектор Понсонби, зайдя взглянуть на задержанных, отметил, что в камере из-за дыма невозможно было дышать. Он позвал Кокса.

– Скажите, Кокс, вам, случайно, не кажется, что задержанные не имеют права курить?

– Вы правы, инспектор.

– Тогда почему же здесь столько дыма?

– У них были сигареты…

– Спасибо за такое логичное объяснение, Кокс. Вот только, как быть с правилом, согласно которому все вещи из карманов задержанных должны быть изъяты? Вы о нем, конечно, не знали?

– Знал, инспектор.

– Тогда, в чем же дело?

– Дело в том, что я – отец четверых детей, еще не способных зарабатывать себе на жизнь…

– Ладно, Кокс, поговорим об этом позже… Приведите Пэтрика О'Миллой в мой кабинет.

* * *

Прежде, чем обвиняемые предстали перед судьей, который должен был решить их дальнейшую участь, у Элэна Понсоби произошел разговор с глазу на глаз со старым О'Миллой. Они договорились между собой, что на суде не будет припоминаться случай выброса в окно сержанта, что повлекло бы строгое наказание для тех, кто это совершил; но взамен ирландцы обязуются молчать о злосчастном ударе, нанесенном Мэлколмом Пизом Шону О'Миллой. Сержанту пришлось переписать рапорт. Затаив злость, он приступил к этой операции и пообещал себе в один прекрасный день взять за все реванш.

Увидев целую толпу людей, вошедших в зал заседаний, судья Джордж Брэнд устало вздохнул: неделя начиналась тяжело. Выслушав рассказ Мэлколма Пиза и почти ничего из него не поняв, он обратился к задержанным:

– Признаете ли вы свою вину?

Пэтрик голосом оратора ответил за всех:

– Нет, Ваша Честь!

Судья хорошо знал ирландцев. Он потребовал, чтобы всех отвели в сторону. Перед ним остались только Бессетт и О'Кейси. Последний при допросе показал, что он спустился к О'Миллой, чтобы попросить их об одной услуге, и, похоже, что-то упало ему на голову. Начиная с этого момента, он ничего не помнил и пришел в себя только в участке.

– Значит, насколько я понимаю, вы – скорей жертва? Сержант, вам не кажется, что не стоило задерживать на ночь пострадавшего?

– Я не знал об этом, Ваша Честь.

– Именно это я и ставлю вам в упрек, сержант Вы будете обращаться с иском, О'Кейси?

– Я?… С иском? На кого?

– На О'Миллой.

О'Кейси взглянул на Пэтрика, вздрогнул и поспешил сказать:

– О нет, Ваша Честь… Это, безусловно, недоразумение… С вашего позволения, я хотел бы вернуться домой… Вирджиния, должно быть, беспокоится…

– Да будет так! Вы свободны…

О'Кейси мгновенно исчез, питая надежду, что жена окажется столь же понятливой, как и судья.

Когда Джордж Брэнд узнал имя и общественное положение Фрэнсиса, он не смог скрыть своего удивления.

– Вы-то как попали в эту историю, черт возьми?

Бессетт объяснил, что у него была встреча с мисс О'Миллой, которую он провожал домой.

– И что же произошло потом?

– Ваша Честь, я не в состоянии объяснить, что случилось после. Припоминаю, что я очнулся в буфете. Думаю, что из него я выбрался, но потом опять оказался там же…

Судья вновь строго посмотрел на Мэлколма Пиза.

– Сержант, к сожалению, вынужден вам сделать еще одно замечание. Вы будете обращаться с иском, мистер Бессетт?

– Нет, Ваша Честь.

– В таком случае, можете вернуться домой, и в следующий раз будьте разборчивей в своих знакомствах.