Любовь и деньги

Деревянные дома прошлого века, окрашенные в голубой, розовый и оранжевый цвета, с массивными деревянными ставнями на окнах, прятались в тени сверкающих латунью и стеклом многоэтажных торговых центров. Небоскребы, где размещались международные банки и конторы, смотрели прямо в воды гавани, где скрещивались более трехсот морских международных линий. На каждый модный магазин Живанши и Диора приходилось неисчислимое количество мелких лавчонок, торгующих сувенирами. В маленьких китайских ресторанчиках готовилась еда всех кантонов Китая, на любой вкус. Сингапур вполне можно было бы назвать Швейцарией, питающей пристрастие к китайской кухне.

Летом 1977 года в Сингапуре начался подлинный строительный бум. Силуэт города на глазах менялся. Статистика утверждала, что каждые семнадцать минут в городе происходит закладка нового здания. Воздух был полон шумами великой стройки: треска отбойных молотков, лязга лебедок и грохота ссыпаемых с самосвалов щебня, песка и прочего строительного материала. Старые кварталы исчезали в считанные часы, превращаясь в строительные площадки. Рабочие из Кореи, Вьетнама и Малайзии жили прямо под открытым небом тут же на строительных площадках и работали в три смены. Работа шла все двадцать четыре часа суток, семь дней в неделю, пятьдесят две недели в год.

Кризис доверия к самому себе, нанесший Слэшу тяжелый моральный урон и поколебавший веру в себя в печальные месяцы после смерти Рассела, проходил. Он снова становился самим собой, прежним Слэшем Стайнером.

В одну из бессонных ночей он принял решение поменять место жительства.

– Я приехал в Сингапур, чтобы вспоминать, как хорошо мне здесь было и как Диди была влюблена в меня. Я думаю об этом, когда в три часа ночи просыпаюсь от грохота отбойных молотков, – разоткровенничался он с Адрианом Адамсом, когда тот заглянул к нему в одну из своих поездок в страны Азии. Адриан числился в штате фирмы «Ланком и Дален» одним из секретарей. Слэш пригласил его в свою контору на крыше престижного небоскреба на Садовой улице. Кабинет Слэша был отделан по эскизам одного китайского монаха в" восточном стиле, с дверями, расположенными в самых невообразимых местах, дабы уберечь место от вторжения злых духов, которые, как известно, избирают прямолинейную траекторию.

– Большой гениальности и не требовалось, чтобы понять, что здесь деньги следует вкладывать в недвижимость. Сняв контору в отеле «Шангри-Ла», которую я пока в то время еще не мог оплатить, я начал покупать опционы на здания, которых иногда даже не было, так – яма в земле, за деньги, которых и в помине не было, – рассказывал он Адриану, хитро улыбаясь и глядя на него из-за темных во все лицо очков.

– Китайцы-подрядчики продавали их инвесторам, чтобы получить деньги на строительство, – преподавал Слэш Адриану краткий курс быстрого обогащения по-азиатски. – Инвесторы, в свою очередь, перепродавали опционы картинным галереям, ресторанам, магазинам, модным лавкам.

Все было ужасно похоже на спекулятивные сделки у нас в шестидесятых годах. Деньги делали свой оборот в течение полугода и приносили прибыль. Это было время быстрого обогащения. Служащие лондонских компаний, представители токийских корпораций, китайские мелкие коммерсанты и малайские правительственные чиновники делали деньги быстрее строительных компаний и банков, что расположены на богатых Садовой улице и Тэнглин-роуд. И естественно, делал деньги и я. И, кстати, Лана тоже, потому что, когда мне понадобилась нужная сумма, она оказалась единственным кредитором, к кому я смог обратиться в то время, – заключил Слэш.

Адриан, известный сплетник, едва дождался возвращения в Нью-Йорк, чтобы обо всем рассказать.

– Сингапур? Сделки с премией по недвижимости? Небоскребы на Тэнглин-роуд? – с сомнением, удивленно переспросила Лана, когда Слэш предложил ей вложить часть прибыли фирмы «Премьера» в процветающий рынок строительства в Сингапуре и этим выручить и его, Слэша. – А что вы в этом понимаете?

Этот вопрос Слэшу задавали все, и хотя он был в роли просителя, чувствовал себя уверенно.

– Я умею считать, – сказал он просто, улыбнувшись своей располагающей улыбкой. – А это все, что нужно. Так как, будете участвовать или нет?

Лана не забыла, сколько раз ее обвиняли в том, что она жадна и консервативна. Помнила она и то, что рассказал ей Конни, когда разузнал все о Слэше: откуда он появился, никто не знает, но в шестидесятых он создал себе состояние, которое во много раз увеличил в семидесятых. Несмотря на свой промах с фирмой «Премьера», Слэш был человеком, умеющим из воздуха делать деньги, и он дает ей шанс стать богатой. Такой, как богаты в Нью-Йорке.