Любовь без обмана

Минна заставила себя сохранить улыбку, почесывая шейку кота. Когда улыбаешься, чувствуешь себя бодрее. Вашингтон – вот как прозвал кота Тарбери. Знаменательное имя для союзника в борьбе против англичан. Может, его можно обучить подчиняться командам?

– А как же вас зовут на самом деле?

– Финеас Гренвилл.

Звук этого имени напомнил ей о поджатых губах и касторовом масле. Она напрягла память, вспоминая мамины лекции об английском этикете. Она никогда к ним особенно не прислушивалась: они рисовали такую скучную картину маминой родины. Затхлые дома, набитые головами животных. Лицемеры с поджатыми губами, которые падают в обморок от намека на честную работу. Бездна правил и длинный список наказаний для тех, кто осмелится ослушаться их. «Если тебе доведется оказаться в каком-нибудь большом доме, Минна, никогда не обращайся к слуге напрямую – лучше позвони дворецкому, а он передаст слуге твой приказ». Только такие застегнутые на все пуговицы снобы могли бы дать мальчику такое имя.

– Значит, лорд Гренвилл?

– Лорд Эшмор, точнее.

– Барон Эшмор?- Таких баронов тринадцать на дюжину.

– Боюсь, граф.

Хорошо. По крайней мере не князь.

– Не ломайте себе голову, – грустно сказал он, но блеск в его глазах насторожил Минну. – Вы можете обращаться ко мне просто «милорд». Я оказываю вам такую милость, понимаете ли. Я знаю, что вы, янки, не очень хорошо знаете, как тут у нас принято, и мне не хотелось бы, чтобы вы смущались.

– О, я вам так признательна! – произнесла Минна. Если он хотел запугать ее своим снобизмом, то придется ему сменить стратегию. – На самом деле я довольно старомодна. Традиционно мы, ньюйоркцы, не признаем иностранные титулы.

– Понимаю, – пробормотал он. – Как ужасно для вас!

– Вовсе нет, – радостно сказала Минна. Она откинулась назад, и Вашингтон попытался спрыгнуть с ее колен. Она крепче сжала кота, и он укусил ее за палец.

– Как очаровательно! – сказал Эшмор.

Она отдернула руку. Укус Вашингтона оказался довольно сильным.

– Фу! Не кусаться!

– Так говорят собакам, мисс Мастерс.

– А как тогда сказать коту?

– Не думаю, что есть подходящее слово для котов.

Она вздохнула, вовсе не удивившись. Она вообще предпочитала собак, таких привязчивых и благодарных за доброту. Коты не умеют себя вести. Полосатые кошки Джейн прятались, когда она приезжала, или шипели, изогнувшись дугой в дверях. Она надеялась, что Вашингтон умнее; в течение дня он делал безразличный вид, но последние три утра она просыпалась, находя его у себя на груди. Какой хороший вкус! Она была очарована.

Какая же она дура!

Эшмор прочистил горло, потом фыркнул. Она подняла взгляд и увидела его высунувшимся из окна. Звук опускаемой рамы напугал кота: он взвыл и спрыгнул на пол.

Глухой шум раздался со стороны Эшмора. Прозвучало это как смех, но, когда она нацелила взгляд на него, он сидел с совершенно спокойным лицом.

Мило. Что еще могло бы заставить его отбросить чопорность? Это сделал яд. И поцелуи тоже хорошо сработали. Можно подумать над этим, предположила Минна.

Она осматривала его с головы до ног, сомневаясь все больше. В тот момент, когда он помогал ей сесть в карету, она одарила его широкой улыбкой.

– Я не кошатница.

Он снова поднял бровь. Одну. Очень ловкий трюк: Весьма аристократично. Возможно, это в них от рождения, как и длинные носы.

– Не стоит отрицать это, – небрежно сказала она. – Мне совершенно ясно: вы терпеть не можете кошек.

– Скорее, они мне безразличны.

– Хорошо, что вы это признаете. Я их тоже терпеть не могу.

– Да? – Он сел свободнее на скамье, приняв позу человека, приготовившегося к тому, что его будет развлекать пустышка. Она и не собиралась разочаровывать его.

– Да, – сказала она. – Я предпочитаю собак. Когда я была маленькая, у меня был скотч терьер. – Минна вздохнула. – Довольно трагично. Его убили: священник из церкви Святого Патрика однажды ночью напился и переехал его своей тачкой. Мне всегда хотелось завести другую собаку. А почему вы не любите кошек?

– Как я сказал, я не… – Он заколебался. – Вы только что сказали, что пьяный священник убил вашу собаку?

Попался. Минна села поудобнее, подражая его позе. На полу Вашингтон с сердитым видом тщательно вылизывал свою лапу. Значит, он только хотел делить с ней постель? Как типично по-мужски.

– Ну, священник очень сожалел об этом, но не могу сказать, что я его простила. Ему пришлось купить мне огромное количество шоколада, чтобы я об этом никому не рассказывала. Точнее, по коробке каждую неделю от «Доминика». – Она улыбнулась и похлопала пальцем по нижней губе. Когда глаза Эшмора встретились с ее глазами, она опустила руку. – Можете себе представить, как шоколад повлиял на меня. Уверена, это довольно неприлично. – Эта часть была правдива.

– Значит, вы шантажировали мужчину, разорив его до последней нитки, – сказал он.