Люблю, скучаю… Ненавижу!

– Как так? Кто дал ей карты?!

– А… Э…

– Ничего не предпринимай! Я выезжаю!

Вызов оборвался, и я застыла в недоумении. «Это что, вообще, сейчас такое было? Как понимать?»

Но вернувшись в зал, я быстро забыла о разговоре с братом, потому что не поверила своим глазам.

– Я сейчас покажу, как надо танцевать! – С этими словами под трек «L’One – Все танцуют локтями» на сцену взобралась Ниночка.

– Давай-давай! – Поддерживала её Ольга.

Я примерно догадывалась, на что способна моя подруга, но то, что она может так потрясающе двигаться, даже не подозревала. Всего парой движений Нина вызвала такую бурю восторга у собравшихся, что заткнула за пояс даже профессиональных танцовщиц. Каждый наклон, каждый взгляд или поворот головы казались отточенными до совершенства, а каждое покачивание бёдрами порождало восхищённые вздохи и даже свист.

Фил, заглядевшись на неё, кажется, совсем забыл про игру, а мы с Ольгой, как две обезьянки, скакали у сцены, поддерживая подругу, визжа и пытаясь повторить хоть что-то из её движений.

Не знаю, сколько продолжались эти дикие танцы, но вошедшие в зал Вовка, Гриша и Макс застали следующую картину: Наташа сидела за столом с двумя полуголыми мужиками, а мы, вспотевшие и разгорячённые, прыгали у сцены, на которой извивалась Нина. Как раз в эту секунду к ней подошёл босоногий Фил (в одних шортах и с голым торсом) и потянулся, чтобы поцеловать, но Нина испуганно отшатнулась и неуклюже повалилась вниз со сцены.

– Что здесь происходит? – Обратился ко мне брат.

Шум музыки затих, голоса оборвались.

– А-а-а! Кажется, я сломала руку! – Спасла меня от неудобных объяснений Ниночка.

52

Макс

– Кто ж знал, что она действительно сломала её? – Рассмеялся я, вышагивая по тёмной набережной. – Твоя подруга вечно что-то придумывает. Артистка! Разумеется, сначала никто ей не поверил!

Карина взяла меня за руку и прижалась щекой к моему плечу.

– Зато когда Филя нёс её на руках в травмпункт, я чуть слезу не пустила – это было так романтично.

Мы шли вдвоём вдоль берега, и ветер ласково шелестел в наших волосах.

– Ага, твоя Нина и так всё залила слезами. Её опухшее лицо – это было пугающе, а не романтично.

– Ты ничего не понимаешь, – расплылась в улыбке Карина.

Я остановился, наклонился, поцеловал её, а затем мы пошли дальше.

– Прогуляться пешком было хорошей идеей. – Сказала она. – Вечером у моря так хорошо!

– Дыши-дыши, тебе нужно проветриться. Ну, вы там и устроили!

– А что такого? Всё было культурно!

– Если бы твоя подруга не выпила лишнего, то не полезла бы на сцену, не рухнула с неё и не сломала бы руку.

Карина стиснула мои пальцы.

– Ты плохо знаешь Ниночку. Она была практически трезва, а вот Вовка нет: как увидал за нашим столиком парней без одежды, так схватил свою Наташку и поволок домой! Даже в травмпункт с нами не поехал!

– Она что, реально играла с ними в карты? – По-прежнему отказывался верить я.

– На раздевание! – Рассмеялась Карина. – Ого! – Она остановилась. – Смотри, какая луна!

– Где? – Улыбнулся я, разглядывая её красивое лицо.

– Там, глупенький. – Девушка указала пальчиком на тёмное небо.

– Действительно. – Выдохнул я, подняв глаза на белый диск, висящий низко над нашими головами.

Мои руки сами сомкнулись вокруг талии Зиминой.

– Какая она… большая! – Восторженно произнесла она.

– Ага. – Согласился я.

И перевёл взгляд на девушку. Желание поцеловать её было больше, чем какая-то там луна.

Карина медленно опустила голову, и наши глаза встретились. Она хотела того же самого, поэтому мы не стали терять время.

Никогда не теряйте время – целуйтесь. Поцелуи под луной – самые лучшие из всех поцелуев. Это я теперь точно знаю.

Карина

Когда мы вернулись в дом, свет в окнах уже не горел. Никто не должен был знать, что мы пришли вдвоём, поэтому мы с Радовым обошли здание и прокрались тихонько на веранду.

– Стой! Кто идёт? – Заставил нас замереть чей-то строгий голос.

Мы машинально разъединили руки и обернулись.

В кресле с бокалом какого-то напитка тихонько покачивалась бабушка.

– Бабуля? – Удивилась я.

– Пупсик? – Опешил Макс.

В её ногах спал Пупсик, а рядом с ним стояла пустая чашка.

– Не кричите. – Попросила бабушка. – Видите? Спит человек. Устал за день, набегался, нагавкался. Дети эти невоспитанные его весь день достают, гоняют, тискают, да ещё жара на улице такая. Я бедному парню компотика налила, он нахлебался и уснул.

Я наклонилась и подняла с пола бутылку. Коллекционное вино Тимофея Львовича. В чашке пса на дне были такого же цвета розоватые разводы.

– Компотика? – Уточнила я.

Бабушка кивнула:

– Угощайтесь тоже. Обещаю, ничего не скажу маме.

– Но бабуль… – Я села в соседнее кресло.

– Вам ведь завтра не в школу? – Решила напоследок уточнить старушка.

– Нет. – Макс опустился в кресло рядом с ней. – Завтра выходной.

– Ну, вот, тем более. – Она протянула ему бутылку. – Бокалы там, на столике. Бабушка разрешает, бери.

Радов пожал плечами, взял посуду, бутылку и налил нам с ним по бокалу.

– Рассказывайте, давайте, как ваши дела? – Попросила бабуля. – Кто Нинке руку сломал? Она домой вернулась с гипсом, пришлось мне и её компотиком отпаивать.

– Это всё танцы!