Люблю и ненавижу

— Ну и ну!.. — изумился Алеша.

— Больше того, Зевс считает, — продолжала Гера, — что нравственна только та связь, которая возникает по любви, но не по принуждению. Не говоря уже о том, что такая связь невозможна, если к женщине вообще нет чувства. Когда-то он позаботился о красоте мира, его гармонии и считает, что красота — начало жизни. Красота есть тайна природы, которая жива лишь потому, что в потоке движения невозможно не тянуться и не приобщаться к красоте. Так, кажется? — Гера покосилась на Зевса.

— Ну, так… — ответил Зевс неохотно, подозревая какой-нибудь подвох. — Положим, что так, — добавил он на всякий случай.

— Кроме того, Зевс был убежден, что сейчас на Земле — железный век. Представляешь, Алеша? Как говорится, «мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь». Когда-то в детстве еще прочитал Гесиода, зазубрил про века: золотой да медный с железным и прочее. Сейчас, мол, век железный. Ну, я ему и рассказала про формации, про Энгельса с Марксом, про индивидуальную половую любовь, про социализм, про все, в общем… И он со всем согласился. Представляешь, наш Зевс совершенно со всем согласился?! Но! — Гера многозначительно подняла палец. — Владыкой мира он остаться хочет. Так?

— Ну, так.

— Первое противоречие. — Гера загнула на руке палец. — К чему оно привело? К тому, что Зевс только на словах верит в справедливость…

— Это ложь! — закричал Зевс.

— Дальше… — невозмутимо продолжала Гера. — Лицемеря перед нами, Зевс оставил за собой еще одно право — изменять мне. Мы в этом скоро убедимся… И это при всех рассуждениях о нравственности и безнравственности, красоте, гармонии и прочем, о которых я уже говорила. — Гера загнула еще один палец: — Сие есть второе противоречие.

— Да где оно, в чем? — закричал Зевс.

— Вот я и пригласила Алешу, чтобы он посмотрел на тебя, когда ты будешь объясняться. Скажи-ка, милый Зевс, что это еще за ОБЪЕКТ такой появился у нас на Олимпе?

— Опять ты про этот ОБЪЕКТ… Говорю тебе, мышь. В мышеловку попалась…

— А не слишком ли хитра мышеловка? Случайно, не сам ты ее конструировал?

— Сам, — гордо и самодовольно ответил Зевс.

— А ты знаешь, что эта мышь — волшебная?

— Как волшебная?! — удивился Зевс.

— А так… В любую секунду она может превратиться в кого угодно.

— Ну да? — недоверчиво протянул Зевс.

— Ведь на самом деле она посланница Земли. Мышью она только прикинулась.

— Зачем это она прикинулась? — Зевс решил разыгрывать дурачка.

— Сейчас я тебе расскажу… Есть у людей такое поверие: если надежду соединить с верой, родится счастье как истина.

— Ну и при чем здесь я?

— А вот при чем. Ты как бог есть символ веры; если ты полюбишь надежду, от нее родится истина, которая и погубит тебя.

— Да при чем здесь все-таки я? Кому нужна моя смерть?

— Как ты не понимаешь… ты как бог еще и символ лжи, а истина отметет всякую ложь, всякую условность. Твоя погибель, оказывается, придет к тебе не от Метис, а от человеческой надежды. Люди не хотят больше верить в богов, они хотят верить только в себя.

— Тарабарщина какая-то… — усмехнулся Зевс — Но я ведь… это… не клюну на их удочку.

— Да ведь ты уже клюнул! Насколько я понимаю, даже Афродита с Эротом стараются внушить тебе любовь к «мыши»!

Тут Зевс не выдержал и захохотал громовым голосом. Гера терпеливо ждала, когда он просмеется, а Алеша с ужасом смотрел на страшного в смехе бога и заткнул уши пальцами.

— Да это никакая совсем не мышь! — смеялся Зевс — И нет никакой мышеловки! Я все это так, для шутки придумал. Ха-ха-ха!.. Это обычная земная женщина Надя, а не ОБЪЕКТ.

— Как? Значит, эта мышь уже превратилась в женщину?! — в ужасе вскрикнула Гера, привстав с трона.

— Да нет, ни в кого она не превращалась, — объяснил Зевс. — Обычная девушка. Так прямо и доставлена сюда, в естественном виде. Никакой мыши и мышеловки не было.

— Но зачем эта девушка понадобилась на Олимпе?

— Она… поет, говорят, хорошо. У нас вечером концерт будет, вот я и решил, пусть попоет для богов.

— Послушай, Зевс, — оглядываясь, зашептала Гера, — а ты не думаешь, что здесь какой-то заговор?.. Покажи-ка эту девушку.

— Пожалуйста! Эй, кто там! Гермес, Никэ, разбудить ОБЪЕКТ (при этом Зевс усмехнулся) и привести сюда.

Тотчас привели Надю. Она вошла заспанная, протирая глаза кулаками. Увидев Алешу, она бросилась к нему в объятия, не обращая внимания на богов.

— Алешенька, милый… — шептала Надя, обнимая его. — Где же ты был так долго? Ты видел меня там, за рекой? Да? Так это твой голос я слышала? Твой, твой… А ты знаешь, меня кто-то похитил… ой, смешно как! Помнишь, я все мечтала, чтобы меня похитили, как Европу? Вот и домечталась, похитили…

Зевс нетерпеливо перебил девушку:

— Кто ты такая и как тебя зовут?

— Я студентка первого курса МГУ… — начала Надя.

— Понятно, — сказал Зевс важно. И для верности спросил: — Значит, не мышь?

— Да что вы, какая я мышь? Разве я похожа на мышь?!

Зевс торжествующе взглянул на Геру.

— А как тебя зовут?

— Надя. А вас как?

— Зевс! — усмехнулся великий бог. — Выходит, никакая ты не Надежда? — Зевс вновь торжествующе посмотрел на Геру.