Любимый грешник

Его лицо приняло странное выражение — что-то между изумлением и удивлением.

— Мне бы хотелось, но, — он уставился на нее так, что она снова почувствовала уже знакомые панику и растущее возбуждение, — сомневаюсь, что у меня получится.

Не убегать.

В ее груди что-то так сильно болело, что она смогла выдавить только:

— О.

Он молча отвел взгляд, однако теперь улыбался и казался абсолютно спокойным. Не сказав больше ни слова, Кинан стал пробираться через толпу. Он по-прежнему держался слишком близко, но его молчание приятно удивило Эйслинн. Заманчивое тепло, которое он излучал, теперь превратилось в странную волну покоя, окружавшую его.

Когда они вошли в класс политологии, он все еще улыбался.

— Можно мне пообедать с вами?

Она остановилась.

— Как и в любой другой день.

Он засмеялся музыкально и звонко, и Эйслинн вспомнила звенящую песню кристального меха волкоподобных фейри.

— Да уж. Но в другие дни такая перспектива тебя бесила.

— А что заставляет тебя думать, что это не будет бесить меня сегодня?

— Надежда. Это то, чем я живу.

Она прикусила губу: как-то слишком легко он взбодрился от всего лишь парочки дружеских замечаний. Однако, когда он не прилагал усилий, чтобы впечатлить ее, она могла почти нормально дышать рядом с ним, меньше ощущая странное всепоглощающее давление на все ее чувства.

— Ты по-прежнему мне не нравишься, — предупредила она.

— Может быть, ты изменишь свое мнение, если проведешь со мной больше времени. — Он протянул руку, словно хотел прикоснуться к ее щеке. Она напряглась, но не отступила. Никто из них не пошевелился. — Я не плохой, Эйслинн. Я просто… — Он замолчал и покачал головой.

Она знала, что ходит по краю. Но он казался искренним, а то, что она ощущала сейчас было похоже на какое-то умиротворение.

— Что? — Требовательно спросила она.

— Я просто хочу лучше узнать тебя. Разве это так странно?

— А зачем? Почему именно меня? — Сердце ее забилось быстрее в ожидании его ответа. — Почему не кого-нибудь другого?

Он шагнул ближе, хищно глядя на нее, — его настроение опять изменилось:

— Честно? Я не знаю. В тебе что-то есть. Я понял это, как только увидел в первый раз.

Он взял ее за руку. Она позволила ему сделать это. Продолжай игру . Однако все это было совершенно не похоже ни на какие игры: ей приходилось сопротивляться жажде броситься в его объятия с самой первой их встречи. Это не поддавалось никакой логике, но и отрицать это было невозможно.

Как только он прикоснулся к ней, ее способность видеть фейри внезапно обострилась. Ей показалось, что все фейри вокруг одновременно надели человеческие «иллюзии».

Никто в классе не отреагировал, никто не закричал. Судя по всему, фейри не стали вдруг видимыми для всех. Эйслинн вздрогнула. Что случилось?

Кинан так пристально смотрел на нее, что ей стало еще больше не по себе.

— Я не знаю, почему определенные люди привлекают других. И я понятия не имею, почему именно ты, а не кто-то другой. — Он мягко привлек ее к себе и прошептал. — Но именно о тебе я думаю, когда просыпаюсь утром. Именно твое лицо вижу во сне.

Эйслинн сглотнула. Все это казалось бы странным, даже если бы он был нормальным. Однако Кинан таким не был, а то, кем он был, представляло серьезную угрозу.

Все это заставило ее снова вздрогнуть:

— Я не знаю…

Кинан погладил ее руку большим пальцем:

— Дай мне шанс. Давай начнем все сначала.

Эйслинн застыла. Годы бабушкиных предостережений взорвались в ее голове симфонией мудрости и беспокойства. Она услышала свой собственный голос, говорящий Сету, что все, что она делает, бесполезно. Попробуй что-нибудь другое. Она кивнула:

— Начнем сначала. Конечно.

Он улыбнулся ей — греховно и прекрасно и так призывно, что истории о похищениях ими людей разом ворвались в ее мысли. Похищение? Скорее, люди шли за ними по собственной воле. Она чуть не упала со стула. Он фейри. Фейри плохие. Вот если я узнаю, что им нужно…

Прошло пол-урока, прежде чем Эйслинн осознала, что не слышала ни слова из лекции, а заглянув в тетрадь, даже не помня, когда успела открыть ее, не увидела там ни строчки нового материала.

Позже, все еще ошеломленная, она шла рядом с Кинаном к своему шкафчику. Он что-то говорил, о чем-то спрашивал:

— … ярмарку? Я могу заехать за тобой или встретить тебя где-нибудь, как тебе угодно.

— Ага. — Эйслинн моргнула, чувствуя себя так, будто видела чей-то чужой сон. — Что-что?

Фейри- охранники обменялись понимающими взглядами.

— Сегодня вечером будет карнавал. — Кинан протянул руки, чтобы взять ее книги.

Она тупо подала их ему, но остановила себя.

— Это по поводу твоих наполеоновских планов?

— Просто скажи «да». — Он ждал, с надеждой глядя на нее.

Наконец, Эйслинн кивнула:

— Как друзья.

Он отступил, когда она захлопнула дверцу шкафчика:

— Разумеется, как друзья.

В этот момент к ним подошли Рианна, Лесли и Карла.

— Ну и как? — Спросила Рианна. — Она сказала «да»?