Любящие сестры

– Это должна быть семья, – сказала она, – иначе я даже не стану это обсуждать. Я хочу сказать, что если мой ребенок не будет жить в семье… в настоящей семье… то какой в этом смысл?

– А что, если я скажу, что это я, – бросил он, как бы шутя. – Что это я хочу усыновить его?

– Ты? Ой, дядя Руди! – Жесткий взгляд Лорел смягчился, она хмыкнула и даже приложила руку ко рту, чтобы сдержать смех.

Она, конечно, не знала, что он говорит серьезно, и все же… ему стало обидно. Сейчас этот смех задел его за живое… в нем было отвращение. Отвращение при мысли, что он будет держать в руках ее ребенка. Руди ощутил, что внутри у него все застыло, и почувствовал горечь во рту.

Даже если бы он женился, она могла бы передумать и сказать потом, что это невозможно, и что тогда? Он не имел права заставлять ее. Ему этого не хотелось делать. Он никогда бы не смог обидеть ее. Кого еще в целом мире он так сильно любил?

«Ну давай, ты же хороший юрист, – напомнил он себе. – Ты лучший спец по бракоразводным делам в Лос-Анджелесе… в девяти случаях из десяти ты можешь убедить безразличных присяжных и твердолобого судью, и с этой задачей ты наверняка тоже справишься».

Руди глубоко вздохнул:

– Я хочу сказать, что у них нет детей, поэтому в некотором смысле это не идеальная семья… но это самая любящая пара, которую я когда-либо встречал, – начал говорить он. – Муж работает в строительной компании, у них отличный большой дом, много денег, они любят детей. Его жена разводит собак на заднем дворе. Коккер-спаниелей, кажется. Они уже много лет лечатся, но доктора говорят, что результаты далеко не обнадеживающие. Если бы ты видела выражение ее лица, когда она говорила мне о том, как ей хочется иметь ребенка… сердце разрывается, глядя на нее Это прекрасные люди. Они будут отличными родителями.

– Ты говорил им обо мне? – Она, казалось, была потрясена.

– Ну конечно нет. Разве могу я это сделать, предварительно не поговорив с тобой?

Она сидела так близко, что он чувствовал запах талька и розовой воды, исходящий от ее тела. Так обычно пахнут грудные дети. Он вдруг ощутил такую тоску, что все внутри у него застонало; он откинул голову и почувствовал, как кровь ударила ему в виски. Но он продолжал говорить спокойным голосом:

– Дон один из самых солидных клиентов нашей фирмы из числа фирм, занимающихся недвижимостью. Но так как я являюсь их семейным адвокатом, он подумал, что я смогу ему найти ребенка для усыновления.

На самом деле он дал ему телефон юриста в Пассадене занимающегося усыновлением детей из Колумбии и Бразилии. Это было совершенно законное дело. Он решил проблему Дона… а сейчас история Дона была для него прекрасным прикрытием, и Дон, сам того не подозревая, помогал ему решить его собственные проблемы.

Он видел, что Лорел не знает, что сказать. Да, он поступил правильно, рассказав ей о Доне и его жене так, как будто они были настоящими Оззи и Харриет. Им она доверила бы скорее чем каким-нибудь незнакомым людям, стоящим в очереди на усыновление. Представляя все в таком розовом свете он на самом деле давал ей возможность успокоиться. Она могла представить себе радужную картину: ее ребенок ползает по огромному дому, а родители, с влажными от слез умиления глазами, вскрикивают от радости всякий раз, когда видят грязную пеленку.

– Я не знаю… – Лорел перевела взгляд на медвежат, украшающих кроватку. Она слегка дотронулась до них, и медвежата начали танцевать, двигаясь то в одну, то в другую сторону. Было видно, что она изо всех сил старается сдержать слезы.

«Момент наступил, – сказал он себе – Тот момент, который мне нужен». Пока еще у нее внутри идет борьба, он должен заставить ее принять решение которое ему необходимо.

– Ты ведь будешь это делать для своего ребенка, а не для этой пары, – сказал он Лорел. – И для себя. Ты молода. У тебя будут другие дети… потом, когда ты выйдешь замуж, и у тебя будет дом в Монтеклере или Скасдейл с лужайкой и фруктовыми деревьями, и красивая мохнатая собаке и мастерская. Зачем портить себе жизнь сейчас, когда ты так молода, зачем создавать трудности себе и своему ребенку? Лорел, это хорошие люди. Подумай об этом серьезно… Подумай.

– Я думала об этом, – сказала она резко повернув голову в его сторону. – Я думаю об этом каждый день. Иногда я не могу заснуть и думаю о том, что я буду чувствовать, если отдам ребенка Ты можешь решить, что я сумасшедшая, но я впервые подумала что рада, что мой отец умер. Возможно, он не был лучшим из отцов, но я уверена, что ему было бы больно узнать, что я нахожусь где-то далеко, где он не может увидеться со мной.