Лю Яо: Возрождение клана Фуяо

Чэн Цянь глубоко задумался и, не сбавляя шаг, произнес: 

— Ты помнишь, что Тун Жу попросил у камня, когда был в Башне отсутствия сожалений? Да, Тун Жу был сумасшедшим, но в тот момент он еще не утратил человеческий облик. Он хотел вернуть камень и вновь запечатать Долину демонов. К несчастью, без этого важного артефакта печать долины не так сильна, как прежде. В тот раз, когда мы случайно уничтожили «Массив истребителей демонов», она разрушилась. 

Долина демонов раздражала Янь Чжэнмина, но он отнюдь не был глупцом. Он тут же ответил:

— Я думал, что если мы покинем это место, все будет хорошо! Тан Чжэнь все знал, но ничего мне не сказал. Прибыв на гору Фуяо, он тайно собрал темную энергию Долины демонов? Конечно... Ведь это я его пригласил. Как я мог привести в дом волка?

Янь Чжэнмин говорил все быстрее и быстрее, он был так встревожен, что ему становилось все труднее сдерживать рвущийся наружу гнев. Он резко схватил Чэн Цяня за руку, его ногти почти вонзились юноше в кожу. Так и не найдя выхода, вся его злость скопилась в отметине на лбу. 

— Проклятье, я ведь говорил тебе всегда быть у меня на виду!

Когда-то Чэн Цянь вошел в Дао через сердце, и теперь, даже если его сознание пребывало в хаосе из-за пробудившегося наследия цянькунь, он все равно был куда спокойнее, чем его старший брат. Проигнорировав этого сумасшедшего, юноша принялся читать про себя писания «О ясности и тишине», а после произнес:

— Если бы он не показал свои уязвимые места во время суда над Хань Юанем, и Шан Ваньнянь не помог бы мне пробудиться от «души художника», стали бы мы опасаться старых друзей? Возьми себя в руки, чтобы попасть на задний склон горы Фуяо нам все еще нужна печать главы, которую может открыть только нынешний глава. 

Янь Чжэнмин глубоко вздохнул и внезапно протянул вперед руку, с зажатой в ладони печатью. Внутри печати тут же вспыхнули звезды. Они рассыпались вокруг, превращая владения внутреннего демона в настоящую вселенную, и все тревоги, бушевавшие в сердцах юношей, ненадолго утихли. 

Пылающий разум Янь Чжэнмина на время успокоился, и только теперь он обнаружил оставленную им царапину на рукаве Чэн Цяня. К счастью, тела совершенствующих окружал защитный барьер, и кожа Чэн Цяня была намного прочнее его одежды.

Янь Чжэнмин замялся и неловко кашлянул:

— Я... это...

Но Чэн Цянь продолжил за него:

— Вы, заклинатели меча, с детства ненормальные. Вам намного легче, чем кому-либо еще, впасть в ярость. Тебе не нужно оправдываться, сейчас важно как можно скорее найти дорогу.  

Услышав это, Янь Чжэнмин лишь усмехнулся и поспешно направил свое сознание внутрь печати, силясь отыскать в ней все, что было связано с владениями внутреннего демона. 

Но конструкция печати оказалась куда сложнее, и сознания прошлых поколений крайне беспокойно реагировали на чужое присутствие. Какое-то время Янь Чжэнмин был сбит с толку. 

В этот самый момент в горах Шу Тан Чжэнь приказал призрачным теням спуститься на землю, и запрещенная техника Бянь Сюя восстала против истинного пламени Лужи. 

Внезапно, тело Хань Юаня наполнилось ярким светом. В конце концов, он был настоящим демоническим драконом, стоявшим в шаге от титула Господина Бэймина. Даже Ли Юню, заклинателю изначального духа, что вошел в Дао через «девять звеньев», было трудно находиться рядом с ним.

Действие его снадобья постепенно ослабевало. 

Но если окаменение спадет, мощь запрещенной техники Бянь Сюя непременно атакует Хань Юаня.

Однако именно в этот момент он внезапно перестал терзаться материальными проблемами.

— Ли Юнь, я не выдержу! Возьми еще одну бутылку! — закричал Хань Юань. 

— У меня больше нет! — в отчаянии отозвался Ли Юнь.

Ли Юнь очень хотел разрыдаться, но не мог выдавить ни слезинки. Глухо зарычав, юноша подумал: «Мать твою, старший брат, ты не хочешь, наконец, появиться?»

По мере того, как спадало окаменения, запрещенная техника Бянь Сюя все сильнее и сильнее вгрызалась в тело черного дракона, и с каждым новым ударом промеж чешуи Хань Юаня проступали кровавые дорожки. 

Сознание Янь Чжэнмина находилось в печати главы, когда метка кровавой клятвы на его руке внезапно пробудилась и вспыхнула. Клятва была скреплена кланом Фуяо и Шан Ваньнянем, однако главным действующим лицом в ней был именно Хань Юань. Но Хань Юань не смог бы разрушить этот договор. Подобное могло означать лишь одно — он собирался отправиться к праотцам.

Янь Чжэнмина прошиб холодный пот. Лишь глава клана мог войти в печать и встретиться с прошлыми поколениями. Он даже не мог попросить Чэн Цяня помочь ему. 

Внезапно, прямо перед ним появился Тун Жу, в чьих мыслях он сам не раз оказывался, входя внутрь печати. Но, в отличие от всех прошлых раз, теперь Янь Чжэнмину казалось, что Тун Жу не был ни призраком, ни воспоминанием. Он словно мог видеть его. 

Осколок божественного сознания Тун Жу притягивал юношу, и он попросту не мог не последовать за ним.